Поддержите Вильне Радио
Сейчас Мариуполь — символ разрушений, утраты и боли. Однако город не всегда был таким. Еще не так давно там учились, работали и строили жизнь. Люди выходили на прогулки, имели свои увлечения и любимые уголки, неразрывно связанные с родным городом.
Такие места в Мариуполе были и у фотографа Евгения Сосновского. Своими воспоминаниями о них он поделился с нашими журналистами.
«Я жил… Живу — уже не подходит такое слово. Жил чуть ниже драмтеатра. Если знаете этот район — это проспект Металлургов, чуть выше площади Кирова. И вот я там из дома выходил и прямо вверх шел мимо нашей Водонапорной башни, вниз по улице Нильсена. Дальше до Городского сада — через него пробегал и спускался по этой лестнице из Городского сада к берегу моря», — вспоминает Евгений Сосновский запечатленный в памяти маршрут.
По нему он бегал два, а то и три раза в неделю. Когда именно начал это делать, уже и не помнит, но окончательно привычку выработал во время «ковида». Утром, когда людей еще немного, проходил Городской пляж и выходил подышать на пирс. Морской воздух был свежим и, смеется Евгений, насыщенным «всей таблицей Менделеева» — химическими элементами щедро делился завод «Азовсталь».
Вместо привычных многим селфи с утренних пробежек, Евгений Сосновский делал другой «фотоотчет». Каждый раз погода у моря излучала разное настроение, и мужчина с радостью фиксировал его. С удивлением фотограф рассказывает, что каждый раз одни и те же места на фотографиях казались разными. А самые яркие изменения он наблюдал на примере наклоненного к морю дерева.
«Когда с мостика спускаешься к морю, там стоит такое удивительное деревце. Я его с одной точки фотографировал четыре раза. И у меня получился такой фотоколаж о четырех временах года Мариуполя, четырех временах года одного дерева, — рассказывает мужчина. — И там действительно интересно получилось, что вот оно весной расцветает, летом оно пышное и зеленое, осенью оно пожелтело, а дальше зима. Точно так же, как наша жизнь».
Во время пробежек Евгений иногда замечал одиночных бегунов — таких, как он сам, а на пирсе встречал рыбаков-завсегдатаев. Они приходили сюда годами, и даже когда потрескавшуюся поверхность старого волнореза покрыли новыми досками, а по бокам установили современные поручни с подсветкой, продолжали заниматься любимым делом. Если бы еще не оставляли после себя наживку… Но даже это не портило обновленный пирс.
После ремонта пирс стал настоящим местом паломничества мариупольцев. Однако не только он пользовался спросом на побережье. Если пойти к морю позже, на Городском пляже свою аудиторию собирала яркая спортивная площадка. Она была небольшой и частично самодельной: некоторые снаряды там заменяли автомобильные покрышки. Однако людям здесь нравилось — Евгений встречал среди них и юных спортсменов, и пляжников постарше.
Морское побережье — не единственное место, где Евгений Сосновский погружался в размышления о юных и не совсем. Только на этот раз речь шла не о спортсменах или пляжниках, а об актерах, среди которых был и он сам.
Особым местом, связанным не только с историей Мариуполя, но и самого фотографа, был отель «Континенталь». Точнее — трехэтажное дореволюционное здание на углу проспекта Мира и улицы Харлампиевской в самом центре города, где он когда-то был расположен. Для Евгения же зеленый дом с побеленным фигурным обрамлением окон с самого начала был известен под другим названием — Дворец культуры «Азовсталь».
Когда-то еще студентом мужчина играл там в Народном театре того же завода. Актерством занимался примерно до 1989 года, потом женился, стал отцом и должен был кормить семью, а не «театрами всякими заниматься». Но в 2018-м снова вернулся к спектаклям — уже в ДК «Молодежный».
«Там был такой молодежный театр «Театромания», ну и я такой молодой, — смеется, — тоже решил присоединиться к нему. Конечно, это было особое чувство, когда я снова вернулся на ту самую сцену, где когда-то был еще много лет назад».
Сцена располагалась в зрительном зале с балконом и рядами на 200 или 250 багровых сидений. Евгений говорит, что она была камерной и комфортной, да и вообще играть на ней было приятно. Однако вид сцена имела не очень модерный, за исключением случаев, когда спектакли там показывал фестиваль современного искусства GogolFest. Тогда ее буквально «раздели»: сняли кулисы и «задники» до кирпичных стен и труб. Когда же работники театра вешали их обратно, шутили, что после такого действа сцену должен освятить священник.
Евгений Сосновский рассказывает, что возраст некоторых актеров «Театромании» был немного больше, чем молодой, поэтому впоследствии часть из них вместе с ним основала другой театральный коллектив — артель «ДрамКом». Репетиции ее актеры проводили уже не в ДК «Молодежном» или «Континентале», а в небольшой комнате классического здания Мариупольской филармонии.
Для репетиций этого помещения коллективу хватало, поэтому он спокойно мог вычитывать текст и разводить пьесы. Спектакли же играли на сцене филармонии — она, по воспоминаниям Евгения, была несколько ниже.
Репетиционная комната музыкантов располагалась с другой стороны здания, поэтому музыка актерам не мешала. Отголоски мелодий они слышали только во время концертов.
«В филармонии я снимал концерты нашего оркестра «Ренессанс». Главный дирижер этого оркестра — настоящая находка для фотографа. Он настолько эмоционален, за ним всегда было так интересно наблюдать! Я снимал очень часто со сцены где-то сбоку, и на его лице было столько эмоций, особенно если кто-то из музыкантов, не дай Бог, не ту ноту сыграл», — улыбается Евгений.
Евгений Сосновский увлекся театром еще со школы — тогда он ходил в студию «Красный галстук» в бывшем Доме пионеров, который стоял напротив самого старого в городе кинотеатра «Победа» — но, как и многие мариупольцы того времени, получил техническую специальность. Тогда в городе еще не было ни гуманитарного, ни морского институтов, однако действовал металлургический — нынешний Приазовский государственный технический университет.
Получив образование по специальности инженера-технолога сварочного оборудования, мужчина начал работать в проектном институте «УкрНИИпроектстальконструкция им. В. М. Шимановского». На работу ездил на улицу Митрополитскую недалеко от 17-го микрорайона, рядом с больницей и пожарной частью. Однако по делам Евгений также часто бывал на металлургических комбинатах «имени Ильича» и «Азовсталь».
«Мы занимались проектированием, ремонтными какими-то проектами. Лазили по всем этим конструкциям: по мартеновским и доменным печам, по кранам этим портовым большим. То есть по Азовстали очень много полазили. Я большинство цехов этих знал как свои пять пальцев», — вспоминает мужчина.
Масштабы конструкций завода поражали фотографа, да и не только его. Евгений вспоминает, как когда-то в сети его дочь познакомилась с бельгийским парнем. Он как-то увидел еще советский фильм «Маленькая Вера», который снимали в Мариуполе. Парень увлекался промышленной фотографией, и его настолько потрясли кадры с Азовсталью, что он мечтал попасть в город и сфотографировать завод.
«Когда он впервые увидел Азовсталь своими глазами, был просто в шоке. На него вся эта громада железа произвела огромное впечатление. Но без загрязнения, к сожалению, не обходилось. В последние годы, когда там закрыли аглофабрику, воздух стал ощутимо чище. А раньше идешь на работу, а у тебя утром на зубах песок или что-то такое скрипит, — говорит Евгений. — Но впечатление завод действительно производил”.
Мы верим, что вместе сможем больше, поэтому призываем вас присоединиться к команде единомышленников.
Поддержка нашего сообщества — это не просто финансовая помощь для медиа. Это инвестиция в будущее Донетчины и инструмент достижения общей цели.
Если вы разделяете наши ценности и хотите перемен к лучшему — присоединяйтесь к нам!
С работы Евгений Сосновский возвращался в двухкомнатную квартиру на первом этаже обычного девятиэтажки, окна которой выходили на школу №66. Заведение не было для мужчины родным: в свое время он учился в 60-й школе, потому что тогда жил недалеко от памятника «Жертвам фашизма» на улице Лавицкого — стены с двумя глыбами черных сжатых кулаков.
Однако со временем 66-я школа стала для Евгения особенной. Именно оттуда выпустились его дети (на гордость отца — оба с золотыми медалями) и именно ее первые и последние звонки он снимал в течение семи лет до самого отъезда из города. Делать это начал в 2014-м. Говорит, что хотел показать, как мариупольские дети учатся во время войны: под звуки взрывов они пошли в школу в том же году. Так появились своеобразная летопись заведения и альбомы «Первый военный сентябрь», «Второй военный сентябрь» и другие.
В 2018 году школу обновили и открыли как опорную. Фотограф видел, какой она стала не только снаружи, но и внутри: интерактивные доски вместо обычных, ноутбуки и микроскопы в классах, яркие диванчики в коридорах и т. д. Однако больше всего его восхищала не утварь, а люди.
«Я пытался уловить самые интересные эмоции детей. Они обычно не позируют — они такие, какие есть. Хотя были разные моменты. Иногда только увидел какого-то интересного ребенка, прицелился, а мама или бабушка заметили, что какой-то дядя на него фотоаппарат направил, и толкают ребенка: «Тебя дядя фотографирует — стань нормально». И все, кадра нет», — вспоминает Евгений.
Однажды во время одного из последних звонков объективу Евгения удалось «поймать» рыжеволосую учительницу. Одной рукой улыбающаяся женщина держала букет от учеников, а другой звонила в звонок, обвязанный желто-голубым бантом. Фотография «Учительница» получилась настолько живой, что даже получила приз от газеты «День».
Порой Евгений просматривает свои фотоархивы. Видит покрытое льдом море и утренний безлюдный пирс посреди водной синевы, которая когда-то дарила ощущение спокойствия и свободы, исторические здания Мариуполя, скрытые от невнимательных глаз, и красивых людей своего любимого красивого города. Эти фотографии навевают и теплую ностальгию, и боль за утраченным. Но прежде всего они хранят память — «память о прошлом с верой в будущее», говорит мужчина.
Напомним, в Мариуполе россияне готовят к открытию уничтоженный ими же драмтеатр. Первый концерт запланирован на декабрь 2025 года.