Каждый день в 9 утра украинцы чтят память всех, кто погиб в результате российско-украинской войны. 27 января вспомним Евгения Гончаренко из Харькова, который с 2014 года борется с оккупантами, однако погиб в окруженном Мариуполе при попытке прорваться.
О гибели Евгения сообщили в Северской военной администрации.
Детальнее о нем Вильному радио рассказала мама мужчины Наталья Гончаренко.
Евгений Гончаренко родился 10 октября 1994 года. Защищать государство он начал с 2014 года, когда только исполнилось 19 лет.
Сначала служил в подразделении полиции особого назначения «Восточный корпус» и участвовал в освобождении Широкиного. Затем перевелся в батальон «Харьков».
“В 2019 году он приехал в Мариуполь в батальон “Азов”. Ему там очень все понравилось, отношение и все остальное. Поэтому он подписал с «Азовом» контракт и с тех пор служил в нем», — вспоминает Наталья Гончаренко.
Евгений служил в «Азове» старшим солдатом в минометном взводе с позывным «Бад». Когда началось полномасштабное вторжение, он защищал Мариуполь вместе с другими собратьями. Когда город окружили захватчики, они попытались прорвать кольцо.
“Сын наш был в БТРе с товарищами “Редя” и “Шегги”, они в ночь с 14 на 15 апреля пытались колонной прорываться из морского порта. Но их колонна была разбита и БТР затонул”, — рассказывает мама защитника.
До 30 мая 2022 года Евгений Гончаренко официально считался без вести пропавшим.
“В июле 2022 года был обмен телами. Тогда вернули около 50 тел защитников. На самом деле оккупанты перемешали ребят из Азовстали, Оленевки и БТРа этого затонувшего и это усложнило опознание”, – говорит Наталья.
Идентификация тела Евгения Гончаренко заняла полгода.
“Других ребят смогли быстро идентифицировать, поскольку на их телах были татуировки, а в карманах нашли документы. У нашего сына не было ни документов, ни примет на теле по типу татуировок”, – говорит мама бойца.
С тех пор семья Гончаренко надеялась, что Евгений в плену у оккупантов. Однако о том, что это может быть тело сына, ей сообщили 1 сентября 2022, потому что нашли совпадения. Хотя этого еще было не достаточно для полной идентификации.
“По родительской линии мы не смогли сдать ДНК-анализ, а ребенок за границей и вести его для анализа в Украину мы побоялись в связи с ситуацией в сфере безопасности. Поэтому я сдала ДНК и они очень долго готовили заключение. С сентября по 18 января продолжались работы, пока мне не позвонили по телефону и не сказали, что на 99.9% это мой сын”, — делится мать азовца.
24 января во время разговора со следователем матери не смогли подтвердить откуда именно привезли тело, потому что оккупанты перепутали все тела.
“Не раз слышала, что матери сами расстегивали эти мешки и находили документы. Понимаете, там часто никто не имеет времени поискать это. Поэтому я съездила и посмотрела тело, но, к сожалению, спустя столько времени не смогла узнать, точно ли это мой сын. В карманах я тоже не смогла найти никаких личных вещей”, — скорбит мать защитника.
Семья Евгения помнит его как сына, который никогда не прятался за спинами от проблем и всегда рвался вперед на защиту семьи и государства. У мужчины остался дочка, которой год и два месяца и жена, которые сейчас в Польше, а также мать с отцом, которые надеются, что это ошибка.
“У нас есть сомнения все равно, потому что невестке пришло сообщение от воинской части, что он находится в плену. Насколько мы понимаем, командование АЗОВа до последнего оставалось в Мариуполе и они успели каким-то образом отправить сообщение, что сын попал в плен и поэтому 1 июня нам в патронатной службе сказали, что он в плену. Сын даже находился в списках реестра на обмен пленными. Может, это очень страшная ошибка и пусть бы она была. У нас не будет претензий к судмедэкспертам”, — плачет мать бойца Наталья Гончаренко.
