![Изображение к публикацииКиев—Шереметьево—Киев: путь в Мариуполь в 2024-м или история [не]возвращения домой](https://freeradio.com.ua/wp-content/uploads/2024/08/Sheremetievo-Trybun-1.webp "Українці в Шереметьєво, ілюстративне фото: Трибун")
Более 130 тысяч украинцев после эвакуации вернулись в прифронтовые или оккупированные громады. Во время открытой войны люди едут домой по разным причинам: кто-то встретиться с родными, кто-то потому что не получается устроиться на новом месте. В оккупированные Россией населенные пункты граждане Украины могут попасть только через московский аэропорт “Шереметьево”. Но большинство людей россияне не пропускают домой, объявляя их опасными. Мы записали рассказ одной из тех женщин, которые попытались вернуться.
Жительница оккупированного в 2022 году Мариуполя рассказала Вильному радио о своем опыте поездки из Киева домой через московский аэропорт “Шереметьево”. Ниже приводим ее историю.
Киев-Варшава-Минск-Москва-Минск-Варшава-Киев. На этот путь Любови (имя изменено из соображений безопасности) ушло 8 дней. До полномасштабного вторжения в свой ныне оккупированный родной город из столицы женщина машиной могла добраться за 11 часов. Сейчас маршрут она планировала другой — из московского аэропорта хотела попасть домой. Но россияне назвали ее “опасностью для безопасности РФ”, взяли ДНК и вместе с несовершеннолетними детьми под автоматами посадили в самолет обратно на Минск. Запрет на въезд на дом Любови объявили сначала на 20 лет, потом бессрочно. Сейчас ей около сорока. Ее маме, которая имеет проблемы со здоровьем и живет в оккупации — более 60.
Путь через аэропорт Шереметьево — сейчас единственный способ для украинцев заехать домой в оккупацию. С 16 октября 2023 украинцы не могут проехать на временно оккупированную территорию через Россию наземным транспортом. Россия ограничила въезд для украинцев и разрешила заезжать из стран Европы только из Латвии через пункт пропуска “Лудонка”. Латвия в свою очередь закрыла это КПП из-за рисков, что местные пункты пропуска “Виентули” и “Педедзе” не справятся с увеличением пассажиропотока.
В оккупированный дом украинцы решаются ехать по разным причинам: кто-то продавать уцелевшее жилье, кто-то возвращается, потому что нет возможности платить аренду жилья на подконтрольной украинскому правительству территории, кто-то из-за приверженности к захватчикам, кто-то в гости к родным или на могилы тех, кто их не дождался.
Любовь ехала похоронить отчима, обнять маму, сходить на могилу свекрови. В 2022 году во время боевых действий женщина вместе с детьми эвакуировалась в Киев. Теперь решила поехать домой в гости.
Поездом женщина добралась до Варшавы, оттуда нашла перевозчика. Тот довез ее с детьми в Минск, посадил на самолет. В Москве их должен был встретить другой водитель и довезти через РФ в оккупированный город Любви.
При пересечении польско-белорусской границы белорусские пограничники проводят допрос, проверяют телефон, спрашивают откуда и зачем едешь. Любовь говорит, что едет домой, ее пропускают. Она вспоминает, что эту границу прошла относительно легко, и добавляет: в ее автобусе были люди, которых допрашивали подробно и тщательно.
Женщина с детьми садится в самолет, вокруг — почти одни украинцы. Позже эти украинцы будут возвращаться сюда, возможно даже тем же самолетом. Только будут сажать их в сопровождении россиян-автоматчиков, а рейс они с голодными детьми будут ждать на холодном полу аэропорта.
Самолет садится в московском Шереметьево. Семью Любови вместе с другими украинцами заводят в отдельное помещение, раздают анкеты. В анкетах нужно указать данные о родных, связи с украинскими силовиками и т.д.
А после заполнения анкеты — ждать. В грязной комнате, где не всем хватает стульев. Выходят оттуда только в туалет. Полунаклонившись, и прижав к себе сына, женщина пытается дремать. Но спать здесь нежелательно – так можно не услышать, когда тебя будут вызывать.
В аэропорт Любовь прибывает в полночь. На допрос ее зовут около семи утра. После – ее дочь. После – снова Любовь. Винят в том, что не указала в анкете среди близких родственников погибшего отца своего сына. Выясняют, что погибший имел отношение к украинскому войску и решают, что женщина собиралась обмануть их. А еще спрашивают о том, как относятся “к СВО (открытой войне России против Украины – ред.) и действиям Путина”. Этот допрос “перекрестный”. Уставшая после ночевки в аэропорту женщина путается и не всегда понимает, что у нее спрашивают.
Позже суровый ФСБ-шник скажет заплаканной Любови, в ногах которой стоит ее маленький сын, что пропустит их, нужно только подождать, пока вернут документы. Женщина ждет, а у ФСБ-шников “пересменка”. Тот, что ей наобещал пропуск, спокойно едет домой к своей семьи. Продолжать “фильтрацию” из дома, от своей семьи приходит другой. Он отдает Любови документы с приговором, что ей запрещен въезд.
В этих документах, в паспорте Любови место рождения — российский город. Старенькая мама ждет дочь с внуками на выходе из аэропорта и она еще не знает, что они к ней не выйдут. Что им захватчики, уже забравшие их дом, не дают попасть домой к своим семьям.
Так же, как мама Любови, за стеной от “фильтрации” сидит еще одна женщина. Ее россияне не сочли опасной, ее пропустили. Она сидит здесь и ждет, пока допрос пройдет ее подруга, и они вместе поедут дальше. Она сидит уже сутки. И не знает, что ее подругу объявили “опасностью для РФ”. И что сейчас плачет и на коленях умоляет российского военного дать ей увидеться с подругой и сказать, что ей запрещен въезд, чтобы та ехала дальше сама. Но та сама не поедет. Вещи и деньги на двоих у подруги, которую не пропустили. И россиянин не соглашается хотя бы просто передать женщине деньги даже без встречи.
Рядом молодая беременная, которая молит захватчика пропустить ее к родным, парень на костылях, маленькие дети. Женщина, которая кричит, что едет на похороны мужа.
Их всех и Любовь с детьми россияне переводят в другой сектор аэропорта под охраной, ждать “депортации”. Впоследствии их будут сажать на свободные места в самолетах до Минска. Улетит рейс за рейсом, но людей в комнате не станет меньше — целыми толпами будут сюда приводить новых “опасных для безопасности РФ”.
Купить билет на обратный самолет самой, чтобы улететь быстрее, не позволяют. В Минске Любовь оказывается через 9 часов. Ночует на вокзале, наконец-то кормит детей. На ее отекших от дороги и постоянного стояния ногах рвется босоножек.
Женщина возвращается в Киев. Впоследствии находит в соцсетях группы тех, кого россияне не пропустили домой. Таких как она оказывается не менее сотни. Сейчас эти люди ищут пути возвращения в свои оккупированные города. Тем временем на российском ТВ показывают видео из аэропорта. На нем после допросов украинцы, которых не пропустили, возмущаются россиянами. Впрочем, в российских новостях говорят, что ругают российских военных те, кто еще только ожидает “беседы”.
В чем опасность Любови, оккупанты подробно ей не объясняют, просто ссылаются на ч.1 ст. 27 федерального закона о порядке въезда-выезда на территорию РФ. Там говорится: “Въезд в Российскую Федерацию иностранному гражданину либо лицу без гражданства не разрешается в том случае, если это нужно в целях обеспечения обороноспособности либо безопасности государства, либо общественного порядка, либо защиты здоровья населения”. А еще у женщины берут образец ДНК, объясняя это тем, чтобы она не пыталась проехать по поддельным документам.
Напомним, по данным главы рабочей группы по вопросам жилья парламентской ВСК по защите прав ВПЛ Максима Ткаченко, есть почти 130 тысяч переселенцев, вернувшихся в свои дома на прифронтовых и временно оккупированных территориях. Россияне называют цифру 170 тысяч человек с украинскими паспортами, которые проехали в оккупацию через Шереметьево.