Поддержите Вильне Радио
Эвакуация не заканчивается вывозом людей из опасных территорий. Самое сложное — помочь им адаптироваться на новых местах. Сейчас эту задачу выполняют именно общественные и благотворительные организации, ведь государство не имеет для этого достаточных ресурсов.
Впрочем, благотворители уверены, что власть может ввести механизмы, которые облегчат этот процесс. Какие именно — рассказываем далее.
Комментарии экспертов в материале озвучены в рамках форума «Полный цикл эвакуации: невидимые люди прифронта» от благотворительного фонда «Схід SOS», где Вильне Радио выступило информационным партнером.
Основной проблемой на начальных этапах эвакуации, включающих связь с человеком и его вывоз из опасных территорий, является недостаток информации о полном процессе эвакуации. Кроме того, что жители прифронтовой зоны иногда до сих пор не доверяют группам «Феникса» и «Белого ангела» из-за российских фейков, они часто не могут решиться на выезд, потому что не знают, что их ждет впереди.
«Когда мы говорим с департаментом социальной защиты, или со службой по делам детей, или со старостатом, у них есть хотя бы представление о полном цикле эвакуации. Когда мы заходим в магазин и спрашиваем женщину, которая продает кофе, почему она не эвакуирует себя и семью, — это совершенно разный уровень информированности. Он должен быть один», — говорит координатор направления эвакуации благотворительного фонда «Схід SOS» Ярослав Корниенко.
По словам благотворителя, во время приезда эвакуационных групп люди порой долго не могут определиться, что лучше взять с собой: документы на дом или одеяло. Помочь в этом, по мнению Ярослава Корниенко, могли бы специальные ознакомительные мероприятия, например — урок в рамках школьной программы. Однако сначала для этого нужно усовершенствовать законодательство, которое не определяет ни четкого порядка эвакуации, ни критериев ее объявления.
Из своего опыта представители благотворительных фондов рассказывают: отсутствие информации об эвакуации и дальнейшем расселении порождает у жителей прифронтовых регионов страх. Если молодые и более здоровые люди чаще ставят в приоритет собственную безопасность, то пожилые и маломобильные часто не верят, что выживут в эвакуации, потому что не знают, кто о них позаботится. Поэтому такие люди обычно продолжают оставаться под обстрелами.
«Одно обращение было буквально недавно. Женщина сказала, что не хочет уезжать, потому что рядом с ней живет фельдшер, которая приходит к ней домой и ставит ей капельницы. Она сказала: «Когда я перееду, я не дойду до того фельдшерского пункта. Капельницы дома не ставят, я там умру!» То есть имеет место отсутствие веры, что где-то в другом месте будет человеческое отношение и индивидуальное сопровождение», — приводит пример директор благотворительного фонда «Донбас SOS» Виолетта Артемчук.
Выход, по мнению благотворителей, — создать пакеты социальных услуг для эвакуированных в принимающих их громадах. Такие услуги должны покрывать основные потребности: жилье, медицину, особую поддержку для маломобильных людей, в частности, услуги специалиста по индивидуальному сопровождению. Однако для этого нужна подробная информация об эвакуированных, а она часто теряется из-за скорости выезда.
«В идеальной модели было бы правильно, если бы люди, которые оценивают потребность в эвакуации и проводят ее, сообщали громаду, которая будет принимать людей, о том, какие люди едут, какие у них потребности, как их нужно встречать, сопровождать и дальше решать насущные проблемы. Поэтому очень важно, чтобы все-таки заработали координационные механизмы и на национальном, и на местном уровнях», — отмечает региональный координатор благотворительного фонда «Рокада» в Тернопольской области Виталия Федосеенко.
Мы верим, что вместе сможем больше, поэтому призываем вас присоединиться к команде единомышленников.
Поддержка нашего сообщества — это не просто финансовая помощь для медиа. Это инвестиция в будущее Донетчины и инструмент достижения общей цели.
Если вы разделяете наши ценности и хотите перемен к лучшему — присоединяйтесь к нам!
Кроме проблем с координацией, обеспечить маломобильных эвакуированных необходимыми социальными услугами мешает нехватка мест в приютах. Учреждений, оборудованных в соответствии с нормами безбарьерности, в регионах не хватает. Из-за этого после выезда из прифронтовой зоны таким людям порой приходится жить в больницах, пока для них найдут место с соответствующими условиями.
«В прошлом году мы провели более 2 тысяч мониторингов мест временного поселения. Похвастаться особо нечем. Если до полномасштабного вторжения было 4 тысячи мест временного поселения, то сейчас их 1 087, и всего в них проживает 80 тысяч человек. Но мало таких мест временного поселения, в которых я бы хотела, чтобы, например, жила моя мама», — рассказала представитель Уполномоченного по правам граждан, пострадавших в результате вооруженной агрессии против Украины, Ольга Альтунина.
Чиновница утверждает, что после реорганизации Министерства реинтеграции государство до сих пор не смогло наладить политику в отношении приютов. Из-за этого расселением маломобильных эвакуированных занимаются общественные и благотворительные организации. Они помогают оборудовать гериатрические пансионаты в регионах, но содержать их потом приходится громадам, для которых такая нагрузка часто является слишком большой.
«Без субвенций громады не удержат людей, нуждающихся в постоянном уходе. Возможно, частично из средств на восстановление, но мы должны перераспределить деньги так, чтобы побудить громады создавать такие центры у себя. <…> Громада, создав этот центр, создает рабочие места для местных жителей, и это может работать», — комментирует городской глава Чорткова Владимир Шматько.
Чтобы механизм эвакуации работал на полную мощность на всех этапах, представители общественности взаимодействуют с государством, и первые сдвиги уже есть. В частности, недавно законодательство дополнили пунктом об общенациональных социальных услугах, и теперь власть должна определиться, как их финансировать. Однако пока такие обновления внедряются как экспериментальные проекты, поэтому благотворители продолжают отстаивать важность этих изменений.
Ранее мы рассказывали истории эвакуированных, которые потеряли паспорта на прифронтовых территориях. Механизма восстановления документов, адаптированного под таких людей, в государстве нет, поэтому помогают с этим вопросом им только волонтеры.