«Человек, который полностью зависит от своего окружения и от инфраструктуры в его доме, в эвакуации жить сам не может», — отмечает координатор направления восстановления благотворительного фонда «Схід SOS» Евгений Голованевский. Вместе с командой он обустраивает места для маломобильных переселенцев из Донецкой области в более безопасных регионах, потому что государственных приютов для таких людей не хватает.
Насколько критической является ситуация с расселением маломобильных переселенцев и как фонд пытается улучшить ее совместно с громадами, благотворитель рассказал нашим журналистам.
Как менялась ситуация с местами для расселения маломобильных людей в течение полномасштабного вторжения?
В 2022 году была большая стартовая волна эвакуации, и многих людей размещали даже в больницах, и, насколько я знаю, есть еще случаи, когда люди в некоторых больницах находятся. Сейчас есть тенденция к ухудшению ситуации, потому что темп эвакуации всегда превышает темп создания новых мест в государстве. Те ресурсы, которые были, закончились давно.
Что-то докладывают как свободные места, но их обычно единицы. Я буквально пару дней назад видел цифры от Министерства развития [громад и территорий Украины]. Отчитались около 200 мест, но я не уверен, что они есть. Сейчас мы обращаемся к государству с просьбой разместить людей, которые находятся у нас в транзитном центре в Днепре, и пока их никто никуда не развез.
Не всегда то, что докладывают как места для маломобильных людей, является местами, где им могут предоставить стационарный уход. То есть, к примеру, если в каком-то месте временного поселения обустроили пандус и комнаты на первом этаже, их уже могут позиционировать как места, которые подходят для расселения маломобильных людей. Но там не предоставляется стационарный уход, и человек, который лежачий, который не может сам себе, например, приготовить еду, там жить не может.
Насколько проблема с расселением влияет на эвакуацию людей с прифронтовых территорий?
Она напрямую влияет, потому что нельзя вывозить человека из прифронтовой зоны, не имея места, куда его поселить. Место должно быть хотя бы в транзите. Когда он заполнен, некуда человека везти — соответственно, он остается в прифронтовой зоне и ждет. И хорошо, если он ждет в Краматорске, но если он ждет где-то под Покровском, то это уже хуже.
У нас есть очередь на эвакуацию, и, чтобы привлечь к этому внимание, мы регулярно делаем в соцсетях публикации «Очереди жизни». Там пишем, сколько людей не можем вывезти из-за того, что у нас заполнен транзит. Обычно это более 100 человек. Я работаю возле колл-центра и каждый день слышу новые заявки на эвакуацию, которые мы ставим в ожидание.
По вашему мнению, какие изменения в государственной политике могли бы улучшить эту ситуацию?
Путь для решения этого вопроса очень-очень простой, как по мне. Для этого нужно принять механизм субвенции из государственного бюджета или из областного бюджета на громаду для финансирования территориальных центров [социального обслуживания] специально для ВПЛ. Такие субвенции у нас существуют — возмещаются, к примеру, для мест временного поселения коммунальные услуги, которые оплачиваются для ВПЛ. Аналогичный механизм совершенно спокойно можно было бы ввести для того, чтобы поддержать эту эвакуацию в территориальные центры громады.
Основным вызовом [в создании мест для расселения маломобильных ВПЛ] является именно получение финансирования, потому что это зарплата персонала, это питание, коммунальные услуги, которые должна на себя брать громада. Почти все громады имеют какие-то помещения, которые они хотели бы отремонтировать, но не все готовы финансировать содержание этих учреждений.
У государства есть механизм, который оно создало в прошлом году, — это так называемое постановление №888. Оно регламентирует, в каких условиях должны жить люди в территориальных центрах. Это называется «дома поддержанного проживания со стационарным уходом». Там есть идея, что как раз от государственного бюджета будет поступать финансирование на каждого отдельного человека, но немножечко это постановление оторвано от украинской действительности.
Расскажите подробнее о проектах «Схід SOS» по ремонту и обустройству гериатрических пансионатов для эвакуированных из Донецкой области. Что уже сделали и сколько людей удалось поселить?
Мы за это время отремонтировали восемь таких учреждений. Четыре из них действуют в громадах Ивано-Франковской области, одно учреждение есть в Тернопольской области, одно — в Виннице, одно — в Закарпатской области и в Киевской. Всего там разместили 310 человек.
Первые проекты [по оборудованию] были осуществлены еще летом 2022 года. На тот момент это было так: нашли помещение, громада сказала «ок», и мы сделали. Даже не подписывали документы. Это были деньги фонда от донатов, еще бизнес с деньгами помогал. А потом, начиная с августа 2022 года, уже стало понятно, что надо это делать системно. Первые такие капитальные ремонты начались в декабре 2022 года. С тех пор у нас постоянно что-то в работе есть.
Как фонд выбирает места, чтобы обустроить такие пансионаты?
Основной критерий — чтобы это было в безопасных тыловых областях. Чтобы это не была Днепропетровская область, условно говоря. И чтобы это была громада, которая способна, а там уже [договариваемся с теми], кого находим. Очень активно нам помогала Черкасская область. Они очень много людей приняли в свои учреждения, которые функционировали. Мы помогали в основном с оборудованием. Уманская соцзащита проявила себя с наилучшей стороны, Ивано-Франковская область — то есть те, кто имеет и финансовую возможность, и человеческий ресурс.
У нас был один катастрофический случай, когда мы сделали учреждение, а оно не запустилось и девять месяцев стояло пустое. Это было в Закарпатской области, и у нас был очень плохой опыт общения — как с громадой, так и с областью. И после этого мы решили там не работать вообще, но это был один случай такой, когда совсем было все плохо.
В конце концов в то учреждение переместилось заведение для детей с тяжелым ДЦП, которые живут с родителями и нуждаются в специальных условиях. Его использовали [для переселенцев] из Покровской громады. То есть все равно в какой-то степени проект удался, просто большой кровью и большим временем.
Бывали ли случаи, когда громады сами обращались к вам, чтобы оборудовать у себя гериатрические пансионаты?
Бывало, что громады сами обращались. Бывало, что мы их обзванивали. Бывало, что в координационном штабе эвакуации через область обращались к своим громадам. Разные способы. Очень часто просто кто-то услышал об этом и к нам обратился. В начале исключительно мы проявляли инициативу.
Как громады могут обратиться в фонд, чтобы принять участие в проекте?
У нас на сайте есть форма обращения за благотворительной помощью. Можно просто написать туда, а можно позвонить нам в центр — у нас есть горячая линия «Схід SOS». Нам просто передадут такой запрос, познакомимся и будем искать варианты сотрудничества.
Горячая линия благотворительного фонда «Схід SOS» работает с 08:00 до 18:00 ежедневно, кроме воскресенья. Бесплатно позвонить можно по номеру: 0800332614.
Также в фонд можно обратиться через соцсети:
Каким образом происходит сотрудничество «Схід SOS» и громады при обустройстве гериатрических пансионатов?
В начале подписывается меморандум о том, что мы хотим сделать. Там определяется количество мест, которые будут созданы, количество людей, которые громада примет от нас. На основе меморандума заключается договор, который должен быть утвержден на сессии громады. То есть депутаты должны за него проголосовать, а глава — подписать. Когда это происходит, громада берет на себя обязательства выделить бюджет после окончания объекта на то, чтобы он содержался.
После того происходит ремонт, громада выделяет бюджет и начинает эксплуатацию объекта, а мы выходим [из проекта]. Мы можем оказывать какую-то гуманитарную помощь, если есть запрос на дополнительное оборудование или на расходники. Разные вещи мы покупали. Один раз даже коптильни купили, потому что сильно там хотели коптить рыбу. Но основное финансовое бремя дальше несет громада, однако они тоже очень часто находят местные благотворительные организации, которые приобщаются, помогают им. Те, что более активны, всегда могут найти дополнительные ресурсы, которые облегчат для них этот проект.
Какие наиболее успешные случаи взаимодействия громады с фондом вы можете вспомнить?
Это село Стецева Снятинской громады, Ивано-Франковская область. Мы с ними разговор о запуске этого проекта начали в сентябре 2022 года.
Мы познакомились со Снятинским городским главой. Он очень взвешенно, спокойно и долго вел с нами переговоры. Как оказалось, он нас проверил в СБУ, в контрразведке военной. Он провел через сессию каждое решение, то есть за меморандум голосовали депутаты отдельно, за договор отдельно, за договор подряда еще отдельно. Вызвал нас, чтобы мы презентовали депутатам этот проект. То есть он сделал так, что все депутаты были сознательны того, что надо делать. Все депутаты были сознательны того, какой нужен бюджет.
Я очень нетерпеливый человек, мне было очень тяжело. Уже хотелось закончить это все и искать какое-то другое место, но я очень счастлив, что нам хватило терпения довести это до конца, потому что, когда пришло время эксплуатации, там был персонал, который уже две недели разбирался, как все будет работать. Это был второй этаж здания, а на первом этаже есть функционирующий терцентр. Директор терцентра отсеяла тех людей, которые не подходили.
Это правильный подход к делу, когда громада готовится, выделяет средства, и в тот момент, когда мы закончили, оно все сразу заработало. Я очень благодарен Снятинской территориальной громаде за такой подход. Так бывает не всегда.
Какое именно оборудование вы завозите в пансионаты, чтобы обеспечить необходимые условия для маломобильных людей?
Это лифты. По-моему, уже от четырех до шести лифтов установили. Это достаточно дорого, но нужно. Это пандусы, это вспомогательные средства для того, чтобы передвигаться — могут быть колесные кресла, могут быть ходунки разные. Средства для персонала, которые помогают — к примеру, подъемники для лежачих людей. Когда человек лежачий, руками поднимать его трудно, для этого специально существуют пневматические подъемники.
Средства для гигиены, то есть специальные ванны для маломобильных людей. Оборудование в санузлы, стиральные машины, сушилки. Кухонное оснащение от кухонных комбайнов до шкафов, столов. Конвектоматы, печи, холодильники, морозильники и все остальное. Мебель: функциональные кровати для лежачих людей, антипролежневые матрасы, телевизоры.
То есть все, что может быть нужно, и все, о чем нас могут попросить для стационарного ухода. Обычно мы находим возможность это приобрести.
В пансионатах, которые вы ремонтируете вместе с громадами, могут найти приют все маломобильные люди?
Все люди, которые нуждаются по своему функциональному состоянию в стационарном уходе. Понимаете, когда человек живет у себя дома, даже если он очень ограничен в возможностях, он знает точно, где что находится и может себя обслуживать. Если такой человек лишен возможности жить дома, он попадает в новую реальность и не способен жить сам. Не обязательно он должен быть для этого лежачим. Дефекты бывают очень разные.
Государство обращает внимание только на тех людей, которые уже находятся в каких-то учреждениях. То есть те учреждения, которые в прифронте есть, они релоцируются. Релоцируются так себе, но государство хотя бы понимает, что надо что-то с этим делать. А люди, которые у себя дома [живут, хоть и имеют проблемы со здоровьем], невидимы для государства.
Когда населенный пункт попадает под атаку, там целенаправленно разрушается инфраструктура очень быстро. И одна из распространенных причин смерти уязвимых людей — это самоубийство. Человек, который полностью зависит от своего окружения и от инфраструктуры в его доме, в эвакуации жить сам не может. Если он не выезжает, он погибает, скорее всего. А если выезжает, нуждается в стационарном уходе.
То есть для вас прежде всего важно состояние здоровья человека, а, например, его возраст значения не имеет?
Очень часто это люди разного возраста, это и мужчины 50 лет. Как-то у нас был дядя, который был серебряным олимпийским призером по боксу. Ему, по-моему, 60 лет с копейками. Он не такой уж старый человек, но он не способен на этой стадии своего здоровья сегодня самостоятельно жить в эвакуации.
Планирует ли «Схід SOS» и в дальнейшем обустраивать гериатрические пансионаты в громадах? Если да, что хотели бы сделать в 2025 году?
У нас есть план запустить два таких проекта в этом году. Одна громада во Львовской области, одна громада в Полтавской области. Около 50 человек они смогут разместить.
Сейчас мы подались на финансирование в разные источники и ожидаем решения. Это очень дорогие проекты. У нас последний пансионат, открывшийся в Ивано-Франковской области в селе Стецевой, стоил более 20 млн грн, и там вместимость 30 человек. Это только ремонт и оборудование, то есть мы не говорим о финансировании текущих потребностей. Поэтому ищем деньги. Если найдем, будем делать. Я думаю, что найдем.
Продолжать эту деятельность, на мой взгляд, целесообразно, потому что, к сожалению, фронт продолжает двигаться. У нас уже есть запросы на эвакуацию из Днепропетровской области.
Ранее мы рассказывали, где переселенцы в Днепре и области могут получить еду, жилье, одежду и консультации в 2025 году.