Почти каждый день из Украины отправляются эвакуационные поезда, которыми люди бегут от войны. За более чем год полномасштабного вторжения тысячи украинцев уже выехали за границу и обустраивают жизнь с чистого листа. 20 июня во Всемирный день беженцев мы рассказываем несколько историй тех, кому удалось найти убежище в других странах.
Дважды потеряла дом, пережила плотные российские обстрелы Мариуполя и смогла выехать через Россию в Эстонию — это история Натальи Логозинской из Широкино.
Из родного села из-за войны женщина была вынуждена переехать в Мариуполь. Там ее семья обустроила жизнь заново — открыли свой бизнес. Но россияне выгнали их снова.
“С 2 марта мы были в укрытии Левобережного родильного. Мы с мужем готовили на костре для 170 человек. От прилета туда получила контузию, меня откапали. И дальше «в бой». Готовила, кормила, занималась с детьми рисованием, даже из подручных продуктов проводила мастер-классы по приготовлению блюд, организовывала поздравления на дни рождения, для мам на 8 марта. Так легче было воспринимать звуки неизменных обстрелов. Очень страшно было слышать звук самолетов. Тогда просто молились”, — вспоминает женщина.
В апреле Наталья с мужем решились покинуть ад, в который российская армия превратила Мариуполь. Оттуда единственный путь тогда был через Россию. Семья пережила многочасовые фильтрации и очутилась в Эстонии.
“Утром поехали дальше “методом тыка”. Оказались в маленьком городке Валга на границе с Латвией. Был вечер. Мы не понимали, куда дальше. Вокзалы на ночь закрывают. На дворе еще морозно и холодно. Вдруг к нам подошел мужчина. Спросил, не беженцы ли мы. Он отвез нас на собственном авто на ночлег к женщине Терезе. Мы сейчас живем у нее. Здесь уже была семья из Мариуполя”, — вспоминает беженка.
В новой стране Наталья начала волонтерить вместе с Терезой и еще одной беженкой Любой: встречают поезда и предлагают передышку украинцам, которые тоже убегают от войны.
“Кормим, даем отдых, помогаем определиться с дальнейшей страной, и помогаем добраться до желаемой конечной точки. Там на месте встречают уже другие координаторы. Очень важно тем, кто планирует эвакуацию, не тянуть с решением. Ни о чем не жалеть, переступить через страх. Ничего не бояться, потому что в жизни и в дороге можно исправить все, кроме смерти”, — добавляет Наталья Логозинская.
Жизнь под артиллерийскими атаками в харьковском метро, автоматные очереди под домом и голод — с этим в начале открытой войны столкнулись 20-летний Григорий Иванов и его девушка в Харькове.
“На станции у нас начались проблемы с едой. Но нам удалось прокормить себя, пока не заработали банкоматы. Были у метро люди, которым приходилось воровать еду в магазинах, чтобы не умереть теперь от голода. Волонтеры, конечно, приходили, но всю еду отдавали детям и пожилым людям. А на станции было около тысячи человек, очереди до нас просто не доходили. Кроме проблем с едой, были и другие. Атмосфера была очень напряжена. Были и ссоры, и драки на перроне, а когда начали на ночь закрывать гермоворот в метро, стало еще нервнее. Нам крайне надоело такое существование, так что мы решили пойти домой”, — вспоминает парень.
Пара не могла платить дальше за аренду квартиры, поэтому решила эвакуироваться за границу.
“В Лейпциге нас накормили и разместили на ночь в лагере для беженцев. Утром мы узнали, что вся Германия уже «забита под завязку» и регистрация будет идти где-то 2 месяца. Все бы ничего, но до конца регистрации нас бы селили в палаточные городки, а тогда все еще было очень холодно. Хорошо все обдумав, мы решили ехать в Данию, где у моей мамы уже давно жили друзья. Перед тем как отправляться, мы связались с ними, все подтвердили и снова сели в поезд”, — говорит Григорий.
Теперь пара временно обустраивает свою жизнь за границей.
В начале открытого вторжения российской армии Валерий из Иловайска месяцами почти не выходил из дома, скрываясь от российского “призыва”.
“Я хотел уехать, но не знал, как. Надо было найти перевозчика, который имел хоть один положительный отзыв, потому что рассказывали, что случались ненадежные люди. Но я понимал, что никакого рейтинга нелегальных перевозчиков из “ДНР” не существует. Финансово я бы не осилил эту поездку. Но у меня есть отличные друзья из Одессы, которые сказали, что заплатят, чтобы я только нашел вариант уехать. В ночь перед поездкой я ни минуты не смог поспать. Отсыпался я уже в поезде в России. А пока ехали до границы, почему-то не волновался”, — рассказывает мужчина.
На российской границе Валерия ждал допрос — что-то искали и в его телефоне. В конце концов украинцу удалось выехать в Литву через Россию.
“Я решил ехать в Литву, потому что там живут мои старые друзья. Приехал поздно, они встретили меня и нашли, где переночевать в Вильнюсе. Я поселился в городе Паневежис. У меня есть комната в квартире, но я могу пользоваться чем хочу. Владелец квартиры — 29-летний парень, мы общаемся с ним на английском. Он очень открыт, щедр, постоянно говорит, что хочет, чтобы у меня все было. Не просит у меня платы за аренду. Удивительный человек. Он сейчас выехал в санаторий на 2 недели и оставил меня одного — человека, которого он до этого вообще не знал”, — делится Валерий.
Позже мужчина рассказал, что нашел в Паневежисе работу и переехал в отдельную квартиру.
Елена Гречана — одна из тех, кому удалось выбраться из оккупированного россиянами Мариуполя. Она уехала с дочкой и мамой.
“Когда объявляли о первых “зеленых коридорах”, выехать из Мариуполя было крайне тяжело. Не имея собственного транспорта, это было невозможно. Сначала нам еще советовали спать в комнатах, окна которых выходят в сторону моря. Но тщетно — через некоторое время обстрелы начались со всех сторон. Мы оказались между молотом и кузнецом… Холод, отсутствие отопления и света мы как-то пережили, потому что это не так страшно по сравнению с залпами артиллерии и снарядами, которые прилетали в наши дома. Мой муж решил, что дома стало очень опасно оставаться”, — вспоминает женщина.
В начале апреля 2022, когда активные уличные бои перешли в район, где жила семья Елены, они решили спасаться.
“Фильтрация — это довольно “интересная” процедура. Но без нее ты никуда не сможешь уехать. Каждый шаг ты должен показывать свои документы или документы на ребенка. Снимают отпечатки пальцев. И не так, как при оформлении биометрического паспорта. Они снимают все пальцы и все ладони. Чувствуешь себя каким-нибудь преступником”, — рассказывает Елена.
После фильтрации семье удалось выехать в поселок Мангуш, а затем в Запорожье. Там семью Гречаных сразу встретили волонтеры. Они помогли семье найти бесплатное место для проживания в гостинице, снабдили вещами первой потребности, одеждой и обувью.
Через три дня семья уже отправилась на Буковель, где для мариупольцев организовали реабилитацию.
“Когда мы выехали из восточной части Украины, нам удалось справиться с воспоминаниями об обстрелах, о марте. Но мы стали чувствовать вину за то, что мы выжили, выбрались и находимся в безопасности, а наши родные все еще там. Вот с этими моментами психологи пытались помочь нашей семье”, — делится мариупольчанка.
Из Буковеля семья впоследствии перебралась в Польшу и ждет победы Украины, чтобы поскорее вернуться назад.
“Как только закончится война, я хочу снова в Мариуполь, хотя и понимаю, что там уже ничего не осталось. Пожалуй, это такое желание вернуться в прошлую жизнь домой”, — говорит Елена.
Напомним, жителей прифронтовых и временно оккупированных территорий Украины принимают бесплатно в крупных центрах на юго-востоке Польши. Один из таких — в городе Ярослав. Здесь беженцев приютят до завершения войны.
Также раньше мы рассказывали, как украинцам выехать с оккупированной территории через Грузию, Азербайджан и Казахстан.