«Выигрываем в качестве, но проигрываем в количестве»: как женское подразделение операторок БПЛА защищает Покровское направление (интервью)

Подразделение «Гарпии» в 9-й бригаде ВСУ почти полностью состоит из женщин. Они в августе 2025 года защищают Покровское направление и предположительно противодействуют российскому “Рубикону”, который оккупанты называют одним из своих сильнейших подразделений. Мы поговорили с оператором дронов о борьбе с оккупационными дронами, РЭБами, оптоволоконными дронами, пехотой, уничтожение российских укреплений и штурмы россиян.  

По второй половине августа 2025 года Покровское направление остается одним из самых горячих, где Генштаб ВСУ обычно фиксирует наибольшее количество атак. О ситуации на этом участке фронта мы поговорили с оператором беспилотников подразделения Гарпии 9-й бригады беспилотных систем Вооруженных сил Украины Ниной на позывной “Яга”.

Девушка из Ивано-Франковской области служит в ВСУ уже два года. Свою мотивацию пойти добровольцем объясняет так:

«Донецк — это часть Украины. Поэтому за все, что оккупировано, нужно бороться. Ведь оккупанты не остановятся на одном регионе».

Точное место службы военная назвать не может, но это направление, на которое наступает российская армия со стороны оккупированного Очеретиного.

x

«Опасность тяжелых бомберов — вероятность взорвать себя при возвращении борта», — оператор БПЛА на Покровском направлении 

— Расскажите, откуда взялось в ВСУ отдельное подразделение операторов БПЛА?

На самом деле в бригаде работают и парни, и девушки — обмениваемся опытом друг у друга. Инициативу беспилотных систем придумали на уровне государства, и наша бригада была создана год назад. Но у нас такой отряд, где в боевые должности легче попасть девушке. У нас нет ограничений по поводу гендера.

— Ваше подразделение покрывает весь спектр боевой работы беспилотных систем?

Да, разные дроны — тяжелые бомберы, FPV, сбросы, противодроновая борьба — РЭБы и РЭРы. Но у нас еще продолжается набор специалистов на РЭБы. Их не хватает.

«Из-за активной работы ДРГ россиян оператору БПЛА всегда нужно быть готовым стать штурмовиком, чтобы защитить себя», — боец 9-й бригады ВСУ

— С какими штурмами со стороны россиян ваше подразделение сталкивается на Покровском направлении?

Я напрямую с работой со штурмовиками не сталкивалась. Но штурмы есть, и если взять их ДРГ, они заходят большими группами, и хоть мы и уничтожаем их… но всегда нужно быть готовым, что придется защищаться и работать штурмовиком.

— Я так понимаю, бывает, все же просачиваются диверсионно-разведывательные группы россиян?

Бывает, ведь они иногда еще и одеваются в гражданскую одежду. И если честно, именно здесь тяжело работать с этим. Ведь потом общаешься с местными, а они такие же российскоязычные. Поэтому отличить по языку — ДРГ или местный — почти невозможно.

— Что касается логистики ВСУ, правда, что ее уже сложно проводить на Покровском направлении?

У них есть ракеты, которыми они могут бить по любому уголку Украины. Конечно, для них это не проблема. Поэтому здесь каждое подразделение должно заботиться о своем личном составе и не “палить” его расположение и логистику.

— Какие опасные моменты в вашей работе вы отметили бы по состоянию на данный момент?

Мы сейчас работаем на тяжелых направлениях и стараемся наносить им (россиянам — ред.) по максимуму. Хотя и у нас бывают сложности. Я работаю на тяжелых бомберах («Вампиры» и «Кажаны»), и недавно были неисправности с аппаратом. Поэтому мы работали на другом, а это другой тип дрона, и пришлось с нуля изучать и учиться работать. Еще бывает, мешают работать радиопомехи.

Но я бы поделилась таким опасным моментом, о котором мало говорят — это когда ты возвращаешь свой борт (беспилотник, — ред.), который не отработал весь боекомплект. Таким образом, ты можешь просто себя взорвать, когда возвращаешь борт. Конечно, для операторов FPV-дронов это не столь актуально, но с тяжелыми бомберами есть такой момент.

x

— Достаточно ли вашей бригаде всего необходимого, есть ли сложности с обеспечением от государства?

Более или менее обеспечение необходимого есть. Но иногда нам приходится открывать сборы, когда в чем-то очень нуждаемся. Потому что делать заявки и ждать, пока их проработают, — у нас нет столько времени на бюрократию. Поэтому мы часто нуждаемся в поддержке волонтеров и людей.

Тяжелые бомберы ВСУ могут нести до 20 килограммов груза, — оператор БПЛА из подразделения «Гарпии»

— Что вообще могут ваши тяжелые бомберы?

У нас есть разный арсенал с разной взрывчаткой. Это и те, что утверждены Минобороны, и разрабатываемые инженерами. Поэтому мы можем уничтожать любые цели.

Но такие тяжелые бомберы используются не только для атак врага. Мы применяем их и для логистики — поставляем пехоте боеприпасы, еду, воду.

Еще они могут минировать. Это особенно полезно в тылу врага.

x

— Много вы можете доставить груза собратьям?

На своем аппарате я могу до 20 килограммов боеприпасов или еды доставить или столько же взрывчатки зарядить.

“На Покровском направлении ДРГ россиян зашли в тыл и убили некоторых наших военнослужащих”, — оператор БПЛА 9-й бригады ВСУ

— В июле журналистка ТСН Юлия Кириенко-Меринова заявила о критическую ситуацию с противодроновой борьбой на Покровском направлении. Вы согласны с такой позицией? 

У нас сейчас действительно критическая ситуация, потому что они (россияне, — ред.) уже перекрыли трассу Краматорск-Доброполье. Вот позавчера (речь идет о 10 августа, — ред.) ДРГ россиян зашло и убили некоторых наших военнослужащих. Это, конечно, заставляет больше думать о безопасности своей и смежной бригады.

— Относительно беспилотников та же корреспондентка говорила, что была свидетелем, когда наши большие бомберы уничтожали FPV-дроны россиян еще на взлете. То есть у них тотальное преимущество в воздухе. У вас был подобный опыт?

Мы стараемся соблюдать определенные правила безопасности и работаем так, чтобы нас не сбивали на старте. Мы ищем места, где можно запускать. Но FPV-дроны действительно могут сбивать наши беспилотники. Но я хочу подчеркнуть, что противодроновая борьба — это не главное! Главное — это человеческая жизнь! Мы во время работы, прежде всего, заинтересованы в сохранении жизней, а не БПЛА.

— Насколько далеко российские дроны могут залетать вам в тыл?

Они могут залетать в глубину на 40 км. В связи с этим для нас все FPV-дроны, летающие над нами, априори враждебны. Мы уничтожаем все, даже если это могут быть наши дроны.

У россиян есть дрон «Князь-Вандал Новгородский», который работает на оптоволокне — вот он может далеко залетать.

У нас, конечно, тоже есть дроны на оптоволокне, и я надеюсь, мы скоро догоним их и будем наносить удары.

ВСУ превосходят российскую армию в качестве дронов, но уступают по количеству, — оператор БПЛА на Покровском направлении

— То есть вы подтверждаете тезис, что в сфере беспилотников ВСУ теперь в роли догоняющих?

На самом деле, мы их превосходим в беспилотниках. Но у них есть преимущество в большем количестве этих средств. Это касается и разведывательных дронов, и поражающих цели. Поэтому наши борта гораздо лучше, более продуманы и имеют более широкий арсенал. Нам нужно показывать лучший результат, поэтому важно, чтобы наши производители беспилотников были контактными с нами.

Еще есть проблема с обучением операторов. Я считаю, что сейчас это занимает слишком много времени — полтора месяца это слишком. Учиться можно быстрее. Там навыки достаточно просты, в духе мелкой моторики. Из-за долгого срока обучения и бюрократию подразделения долго ждут пополнений. Это мешает.

x

— Возвращаясь к сообщениям украинских военнослужащих, говорят, что против вас на Покровском направлении стоит самое сильное подразделение беспилотных систем оккупантов “Рубикон”. Какое у вас впечатление от них?

Я не могу это подтвердить и сказать, какими дронами против нас работают. Но хочу сказать, что мы специалисты не хуже: постоянно учимся, сотрудничаем, что-то дополнительное ищем и покупаем. Я, например, сейчас одновременно учусь на инженера и планирую в будущем самостоятельно проектировать свои модели.

Поэтому все мифы об элитных подразделениях россиян я считаю раскрученными историями. Это простые люди, пришедшие захватывать наши земли. Я бы сказала, что в некоторых моментах наши девушки способны справиться лучше их. К тому же я вижу определенное истощение у них и более низкие моральные качества, чем у нас. Да, у них до сих пор есть КАБы и другие средства, которыми могут уничтожать нас. Но мы активно работаем, и я считаю, что добьемся своих результатов.

«Большие бомберы способны уничтожить любой танк-мангал за пять ударов» 

— Что касается работы наших операторов, то были у вас случаи вроде истории, которая произошла в июле на Торецком направлении, когда в атаку пошел российский «танк-чудовище», на уничтожение которого украинские защитники потратили 60 дронов?

Такой же истории у меня не было и не могло быть. Потому что я работаю на тяжелом бомбере. Это борта, специально предназначенные для уничтожения больших целей. Для FPV нужно несколько штук, чтобы поразить один танк. Иногда бывает, что тяжелые бомберы еще дорабатывают после ударов FPV, особенно когда там делают усиленную броню. Обычно до пяти ударов нашими дронами хватает на уничтожение любой техники, даже той, которую называют мангалами.

x

— Но ведь это, наверное, можно сказать только об опытных операторах беспилотников?

Конечно. Когда ты тренируешься на полигоне, а потом работаешь в боевых условиях — это совсем другое. Вместо пяти дронов на одну цель может пойти и 10, и 20 FPV, потому что большинство из них даже просто не долетят из-за РЭБов или других препятствий.

— Правильно ли я понимаю, что большие бомберы обычно не работают по пехоте оккупантов?

Работаем и по пехоте. Но все же больше применяем их, когда, например, необходимо раскрыть блиндаж. Если они засели где-то в домах, даже если это инфраструктурный объект, мы обязаны их уничтожать. Особенно когда там есть скопление живой силы, которая будет двигаться на наши позиции и разрушить наши села и города.

x

«Противодействие беспилотникам на оптоволокне до сих пор не нашли, но ищут», — военная подразделения «Гарпии» ВСУ

— Есть ли препятствия, кроме российского противодействия, мешающие работать?

Когда мы видим объекты, где находятся россияне, и если их несколько — мы сделаем это, даже если это где-нибудь в сельской местности. Здесь главное еще добраться, потому что система радиопомех у них работает, но мы ищем частоты, на которых можно пролететь.

То же и с их дронами — мы их глушим. Только с оптоволоконными дронами до сих пор сложно.

— До сих пор не удается придумать, как противодействовать беспилотникам на оптоволокне?

Пока что не придумали эффективного противодействия, но работы продолжаются, и я считаю, что скоро найдется решение.

— А россияне еще не придумали, как противодействовать нашим беспилотникам на оптоволокне?

У них такая же ситуация, как у нас. Они тоже тестируют разные варианты. К примеру, уже известно, что оптоволокно менее водостойкое и огнестойкое, но нужно еще тестировать противодействие.

x

x

Напомним, на официальном уровне регулярно звучит, что на Покровском направлении «ситуация сложная, но контролируемая». В то же время отдельные военные говорят о более критической боевой обстановке.

Журналисты Вильного Радио в середине августа общались с офицером секции S3 батальона «Свобода» бригады НГУ «Рубеж» Андреем Кривущенко. Защитник работает с оперативной информацией и видит ситуацию изнутри.