Поддержите Вильне Радио
От кошек и собак до коз и коров — во время войны животные так же спасаются от обстрелов, как и люди. Однако эвакуация любимцев часто превращается в испытание: не хватает транспорта, приюты переполнены, а жилье для семей с животными найти сложно. Волонтеры и зоозащитники рассказывают, почему эвакуация не всегда означает спасение и как государство и общество могут изменить ситуацию.
Тему обсуждали во время публичной дискуссии на “Фестивалі думок” от благотворительного фонда “Схід SOS”. Вильне Радио выступает информационным партнером мероприятия.
Не только “молчаливыми свидетелями”, но и “молчаливыми жертвами” этой войны называет животных шеф-редактор URSA Media Ярослава Коба. Животные, говорит она, так же испытывают страх во время тревог и обстрелов, гибнут от взрывов, но не могут попросить о помощи. Журналистка напомнила, что с начала полномасштабного вторжения и по состоянию на июль 2024 года погибли более 6 миллионов животных.
“Сейчас уже четвертый год войны, и обновленных данных я не нашла, но, кажется, эти цифры было бы страшно даже озвучивать. И даже эти 6 миллионов — это приблизительные данные”, — отметила Коба.
Врач ветеринарной медицины, координатор гуманитарного направления БФ “Схід SOS” Екатерина Скрипова вспомнила, что в 2014 году эвакуация людей и животных была значительно менее масштабной, но оставляла после себя тяжелые воспоминания.
“Я помню семью из Станицы Луганской, которая отказалась забрать щенков. Они бежали за нашей машиной — этот эпизод очень врезался в память, и вся наша команда тогда грустила”, — рассказывает Скрипова.
С 2022 года эвакуации стали массовыми и хаотичными: спасают не только домашних животных, но и сельскохозяйственных, помогают вывозить ульи. В комментарии Вильному Радио Екатерина Скрипова рассказала, что отношение людей к животным за это время изменилось к лучшему: все чаще хозяева отказываются уезжать без своих любимцев.
“Все больше случаев, когда пожилые люди говорят: «Я без своего котика не поеду». Тогда наши экипажи начинают буквально операцию по его поиску и отлову. Потому что пока не поймаешь этого котика, никто никуда не поедет”, — говорит она.
По ее словам, семьи, которые решают покинуть прифронтовые районы вместе с животными, обычно сначала ищут, где смогут поселиться. И только когда имеют четкое понимание, куда направляются, обращаются к волонтерским командам — тем, кто помогает найти транспорт или организовать перевозку.
“Последний наш случай — семья с двумя козами, несколькими собаками и горсткой курочек. Был и другой случай: семья из Донетчины уже договорилась о новом месте, но когда приехали, условия оказались непригодными. Поэтому мы с их козами отвезли животных в транзитный центр в Днепре. Там они временно остались в частном секторе, пока хозяева ищут постоянное жилье”, — рассказывает координатор.
Екатерина добавляет, что “Схід SOS” — не единственная организация, которая помогает вывозить животных. Подобной работой занимаются также “12 вартових” и UAnimals. Однако не все имеют техническую возможность перевозить крупных животных.
С начала 2025 года команда “Схід SOS” получила 136 заявок на эвакуацию с животными — от хомячков до коз.
Одной из проблем остаются привязанные животные, потому что в таком случае они обречены на смерть от голода или обстрела. Поэтому волонтеры всегда просят хотя бы отпускать животное, если невозможно эвакуировать.
Руководительница соцпроектов Save Pets of Ukraine и соорганизатор форума “Зоосвідомі” Ирина Лозова тоже заметила, что с 2014 года общество начало с большим откликом относиться к проблемам животных, а полномасштабное вторжение только усилило этот процесс. Изменилось и законодательство, и тональность публичных дискуссий: если раньше животные в СМИ часто подавались как “проблема”, то теперь чаще звучат истории о спасении и взаимной поддержке.
“Когда мы говорим о спасении животных, я всегда акцентирую: в первую очередь мы спасаем людей внутри себя”, — объясняет она.
По словам Ярославы Кобы, свою роль в этой гуманизации сыграли и СМИ.
“Когда мы рассказываем истории о том, как собака плачет по своему хозяину, которого убила ракета, невозможно оставаться хладнокровным. И сейчас люди больше делятся разными историями — трагическими, вдохновляющими или даже смешными”, — уверена журналистка.
“Мы часто углубляемся в разговоры о котиках и собачках, но на самом деле ценны все животные — куры, коровы, лошади. И когда ты сталкиваешься с кем-то больше, чем коза, то это уже вызов. И первый вызов — найти транспорт. Далее — куда эти люди поедут и кто примет их с животными”, — подчеркнула координатор гуманитарного направления БФ “Схід SOS” Екатерина Скрипова.
Но, по ее словам, даже с домашними любимцами ситуация не всегда проста. Если есть родственники или знакомые, готовые принять семью вместе с животными, проблем меньше. Однако многие люди вынуждены уезжать во временные поселения, а там, как правило, животных не принимают. В таких случаях хозяева стоят перед мучительным выбором: “уехать самому и поселиться или уехать с котом и остаться с этим котом на улице”.
Дополнительной проблемой являются ситуации, когда выезжают пожилые люди, нуждающиеся в стационарном уходе. В гериатрические учреждения их с животными не принимают, хотя часто именно кот или собака для них — ближайшая семья и единственная опора.
Руководительница социальных проектов Save Pets of Ukraine Ирина Лозова подчеркивает базовые моменты в ситуациях, когда забрать животное невозможно.
“Есть определенное правило: если у тебя есть животное и ты не можешь его забрать по каким-либо причинам, ты должен обеспечить ему доступ к еде, воде и людям. Это база, которую каждый человек должен понимать. Не нужно искать новый дом, просто сделать так, чтобы животное имело шанс спастись”, — объясняет она.
В то же время Лозова подчеркивает, что нельзя судить людей, которые оставляют животных, ведь каждая история уникальна и часто связана с травмами. В качестве примера она приводит историю девочки из Мариуполя, которая более трех лет работает с психотерапевтом из-за того, что во время оккупации потерялась ее домашняя животное.
“Ни разрушенный дом, ни переезд в другую страну не стали для нее такими болезненными, как эта потеря. В ее памяти это осталось как предательство со стороны родителей. Там была ситуация, когда мама испугалась и отпустила животное, а ребенок это по-другому трактовал, в ее памяти запечатлелась эта травма войны”, — рассказала эксперт.
По ее словам, волонтеры во время эвакуаций часто берут на себя ответственность, чтобы дать шанс животным выжить. У них есть специальное оборудование, чтобы срезать цепи, открывать ворота, выбивать двери или окна, если они видят запертых внутри кошек или собак.
“Главное — чтобы животные хотя бы не остались запертыми и имели шанс позаботиться о себе самостоятельно”, — подчеркивает Лозовая.
После нескольких лет открытой войны волонтерские и зоозащитные инициативы в Украине столкнулись с непростым вопросом: всегда ли эвакуация животного — это спасение. Руководительница социальных проектов Save Pets of Ukraine Ирина Лозовая объясняет, что в 2022 году главной задачей была быстрая реакция и помощь всем, кто в этом нуждался.
“Тогда это была глобальная миссия кризисного реагирования — помочь максимально всем. Мы направляли ресурсы на приюты, волонтеров, опекунов животных, обеспечивали базовые потребности”, — говорит она.
Даже когда животное удается эвакуировать, это не всегда означает, что его жизнь улучшится. Лозова признает:
“Иногда мы не спасаем. Очень трудно задать себе вопрос, действительно ли волонтерская деятельность равна спасению. Иногда животным лучше остаться там, где они жили, даже если это прифронтовая территория”.
По словам эксперта, сейчас организации переходят от экстренной помощи к системной — с фокусом на усыновлении, стерилизации, вакцинации и постоянных программах поддержки.
Она объясняет, что после полномасштабного вторжения в Украину было эвакуировано по неофициальным данным более 20 тысяч кошек и собак, и большинство приютов переполнены — в 2023 году на прифронтовых территориях заполненность достигала 150%. Из-за этого многие животные содержатся в плохих условиях, и часть из них может погибнуть уже через несколько недель после “спасения”.
“Когда смотришь видео, как животных выносят под обстрелами, кажется, что это и есть спасение. Но потом видишь, куда их везут, и понимаешь — не всегда. Иногда эти кадры имеют продолжение, о котором просто не говорят”, — делится Лозовая.
Координатор гуманитарного направления БФ “Схід SOS” и ветеринар Екатерина Скрипова добавляет: замкнутость, теснота и стресс в зооприютах часто приводят к болезням и страданиям четвероногих. Скрипова считает, что в отдельных случаях гуманнее оставить животное на месте, если среда стабильна.
“Например, бездомные собаки, которые стерилизованы и живут в небольших городках, часто образуют свою экосистему вместе с людьми. Их не нужно вывозить — там им лучше”, — объясняет ветеринар.
Таким образом, специалисты подчеркивают: эвакуация не является самоцелью. Спасение имеет смысл только тогда, когда животное получает шанс на настоящую жизнь, а не на выживание в переполненном приюте.
Для устойчивых изменений экосистемы «человек — животное» нужны не только волонтерские инициативы, но и просветительская и адвокационная работа на государственном уровне. Координатор гуманитарного направления БФ “Схід SOS” и ветеринарный врач Екатерина Скрипова подчеркивает: не хватает системного информирования местных громад, которые принимают эвакуированных людей.
“Определенно стоит усилить просветительскую работу для принимающих громад — о том, как люди эвакуируются, в каком состоянии они приезжают. Ведь для тех, кто не переживал боевые действия, этот опыт совершенно чужд”, — отмечает она.
Скрипова добавляет, что важно объяснять не только эмоциональные аспекты, но и практические условия размещения людей с животными. Государство должно обеспечить такое поселение, где присутствие животного не станет причиной отказа.
“Если человек эвакуируется с животным, его должны принять, ему не должны отказывать только из-за этого. Такие нормы нужно закреплять на законодательном уровне”, — подчеркивает она.
Руководительница социальных проектов Save Pets of Ukraine Ирина Лозова говорит о другом аспекте — предубеждении в обществе, особенно когда речь идет об аренде жилья.
“Жилье сдают не животным, а людям. Не собака подписывает договор аренды и не она платит деньги. Но почему-то всю ответственность перекладывают на животное”, — говорит она.
Чтобы изменить эту риторику, Лозова вместе с коллегами общается с платформами аренды жилья, запускает информационные кампании и подчеркивает силу положительных примеров. По ее мнению, истории о том, как арендодатели без проблем принимают семьи с животными, должны появляться чаще.
“Если вы сделали что-то хорошее — помогли семье с животными, сдали им жилье — расскажите об этом. Это не хвастовство, это способ формировать общественное мнение”, — объясняет она.
Лозова также убеждена, что разговоры должны быть эмпатичными, а не обвиняющими.
“Если просто говорить людям, что они должны изменить отношение, — это не работает. Люди закрываются. Нужно создавать такие условия, чтобы им самим становилось неудобно жить со своими стереотипами. Чтобы однажды за фразу «я не сдам жилье ВПЛ с животными» было стыдно”, — заключает она.
Шеф-редактор URSA Media Ярослава Коба считает, что гуманизация отношения к животным должна опираться и на системные государственные решения.
По ее мнению, формирование новой политики требует конкретного алгоритма действий:
“Обязательная стерилизация, чипирование и ответственность за выбрасывание животных на улицу. Также нужен контроль за приютами — за их деятельностью и качеством содержания животных. Если эти нормы заработают, то, возможно, через десять лет количество бездомных животных будет минимизировано”.
Эксперты сходятся во мнении: от того, как общество учится сосуществовать с животными, зависит то, насколько оно становится зрелым и сочувствующим даже во время войны.