Художник и скульптор из Краматорска, уроженец Бахмута Вячеслав Гутыря провел несколько месяцев в оккупированном прифронтовом селе на берегу Северского Донца. На днях он смог оттуда уехать. Все имущество, дом, машину и свои работы в мастерской пришлось оставить.
В понедельник, 20 июня, 62-летний художник с Донетчины Вячеслав Гутыря вернулся на подконтрольную украинскому правительству территорию впервые после двух месяцев в оккупации. Сейчас он в столице с семьей и рассказывает о пережитом.
“Я был в Яремовке Харьковской области, мы вдруг оказались в оккупации. Был взорван мост через Северский Донец. Потом трасса уже простреливалась, а дорога на Богородичное, как мне сказали, заминирована. И в Яремовку зашло кацапье, и мы оказались в окружении. А потом начали заходить [российские] танки, БТРы – там была передовая”, – вспоминает мужчина о том, как оказался на оккупированной территории.
Туда он вывез из Краматорска свою семью и животных — думал, что в более безопасное место, а оказалось — на передовую.
Были разговоры об эвакуации по реке, но тогда, по словам мужчины, Северский Донец сильно разлился после подрыва дамбы Оскольского водохранилища. Так что по воде эвакуироваться не удалось.
Для справки:Вячеслав Гутыря — известный в Украине и за рубежом художник и скульптор, автор многочисленных картин и скульптур. Многие хранятся в музеях, частных коллекциях и общественном пространстве Донетчины. К примеру, в прошлом году художник стал автором двух памятников Василю Стусу в Краматорске. Узнаваемы его скульптуры и в центре Святогорска. В центре Краматорска в сквере «Лабиринт» есть композиция “Рожденные в Украине” в честь четырех всемирно известных художников.
Вячеслав рассказывает: в Яремовке, где он жил и работал, сейчас нет ни электричества, ни интернета, ни гуманитарной помощи. Изредка удавалось ловить мобильную связь, а телефоны селяне иногда подзаряжали от заведенного автомобиля Вячеслава.
“Мы научились там хлеб делать, творог, масло. Я же «городской», ни с кем особо не общался, а стали как одна семья: продуктов нет, того нет, этого. Один принес то, другой другое — помогали друг другу”, — говорит Гутыря.
До того как село оккупировали россияне, художник пытался помогать защищать его.
“Я ходил в военкомат, в армию меня не взяли. В селе мы рыли окопы, помогали армии, возили еду, вывозили людей, дежурили в селе, чтобы не было мародерства», — вспоминает он.
Но однажды российские оккупанты все же вошли в Яремовку. Художник говорит, что агрессоры заходили только в определенные дома.
“То есть была какая-то наводка, по которой они заходили, проверяли, искали оружие, например”, — говорит он.
Сначала художник пытался «троллить» оккупантов.
“Я спрашивал у них: “А что это у вас за Олимпийские игры?” Они не понимали вопроса. Я говорил, что “и на Олимпийских играх у вас флага не было, и в Крыму вас “не было”, заблудились?” На это мне ответили: “Ты разговариваешь так, смотри — сейчас заходят боевые части, а потом придут другие (ФСБшники, — ред.)”. Мол, нельзя с ними так разговаривать”, – смеется Вячеслав.
В деревне были его скульптуры — российские военные развалили их танками.
Очень быстро захватчики поставили свои блокпосты, поэтому выехать из ловушки было уже невозможно.
“Блокпосты на въезде и выезде из села. Также они патрулируют – не дают местным ходить, смотреть. Только по звуку мы могли понять: «такое-то оружие там-то стоит и туда-то бьет”. В Изюме блокпост на каждой улице. А из Купянска до этой переправы — 9 блокпостов», — рассказывает художник.
Из оккупированной Яремовки удалось выехать только неделю назад, а на свободную украинскую территорию попасть еще спустя несколько дней.
“Уехали я, жена, теща 91 год и селянка-бабушка. Нас довезли до Изюма, потом в Купянске мы подождали 2 дня, потом перевозчик забрал нас с Печенежской дамбы”, — говорит он.
В Яремовке художник оставил все — дом, машину, мастерскую, скульптурные и живописные работы.
“Нас вышло все село провожать, и мы плакали. Меня очень поразило — село у нас было очень патриотичным, и оставшиеся там люди тоже. Я этого не ожидал”, – говорит Гутыря напоследок.
И добавляет: когда ступили на свободную землю, не верилось, что вырваться от “русского мира” все же удалось.
Читайте также: