18 февраля в Украине чтят память погибших в боях за Дебальцево. В этот день мы вспоминаем события вместе с волонтером, который спасал местных из зоны боевых действий. Евгений Ткачев с ноября 2014 по февраль 2015 почти ежедневно ездил в Дебальцево с гуманитарной помощью и вывозил гражданских из-под обстрелов. Однажды волонтер чуть не попал в засаду боевиков и чудом проехал через их блокпост. О том, какими были эти дни, Евгений Ткачев рассказал нашим журналистам.
Еще до начала российской агрессии на востоке Евгений Ткачев создал семейный благотворительный фонд для помощи нуждающимся в Украине и Африке. В 2014 году благотворитель переключился на помощь людям в зоне боевых действий в Украине. На первых порах мужчина тратил на продукты и поездки свои деньги.
В Дебальцево благотворитель возил продуктовую и другую помощь почти ежедневно с ноября 2014 года.
«Как начал ездить, то бахмутские волонтеры из организации «Бок о бок» говорят: «О, нам здесь привезли вещей, а придурка, который их туда (в Дебальцево, — ред.) повезет, нет. Поехал и повез”, — рассказывает о начале волонтерства Евгений Ткачев.
Со временем к волонтеру стали обращаться другие благотворительные организации, поэтому поездок в Дебальцево становилось все больше.
“Бывало такое, что Красный Крест привозил в тогда еще Артемовск (советское название Бахмута, — ред.) пищевые наборы. Они разгружались на складах МЧС (ГСЧС, — ред.) и говорили, что дальше не поедут — везите сами. Была еще такая Чешско-Словацкая благотворительная международная организация «Человек в беде». Они сказали, что зарплату дать не могут, но давали [продуктовые] наборы и хотя бы заправляли меня горючим”, — говорит Евгений Ткачев.
В Дебальцево уже было опасно, поэтому Евгений старался не задерживаться там надолго. И все же его поездки в почти окруженный город были частыми: по 2-3 раза в день. Свое грузовое авто благотворитель заполнял гумпомощью, а на обратном пути вывозил жителей Дебальцево.
“Попросили на заводе поставить [на машину] сиденья с “ГАЗели”, и это позволяло вывозить людей. 7-8 человек — это стабильно, а когда начались обстрелы, люди уже были не против сидеть на сумках. Тогда стало влезать по 10 и 12 человек за раз”, — говорить волонтер.
В Бахмуте переселенцев встречали в церкви «Слово жизни». Там их кормили, отогревали и делили на дальнейшую эвакуацию.
«Въезжаешь в Бахмут, а тут иллюминация повсюду, Аллея роз, кинотеатр работает, кафешки работают, музыка играет, влюбленные обнимаются — как-то дико было от этого», — делится благодетель.
Кроме гражданских, волонтер помогал и военным, защищавшим Дебальцево от оккупантов. Перед каждой поездкой Евгений заезжал в волонтерский пункт, где набирал разные вещи для бойцов.
“Армия тогда была в таком состоянии, что за 10 свеженьких и горячих пирожков я проезжал туда, куда не всех военных пускали. В начале войны армия была с зарплатой в 100 долларов или 800 гривен в месяц. Они были голые и босые и нуждались во всем”, — вспоминает Евгений Ткачев.
Для военных он в основном привозил продукты и одежду.
“Из продуктов много возил военным куриные бедра и печенки замороженные. Их же кормили тогда только кашами и сухими пайками. Для них пожарить бедро это «другим измерением» было. Я старался каждый кубический сантиметр машины напихать всем, чем можно: и теплую одежду, и варежки, и шапочки, и носки для военных”, — рассказывает волонтер.
Также, по его словам, военные тогда очень нуждались в медикаментах.
“Со мной всегда был огромный ящик с лекарствами, я их раздавал, потому что люди служили с панкреатитами и сердечными болезнями. Зимой противопростудные чаи и сиропы просто разлетались — я их ящиками развозил. Перевязочные средства всегда были с собой для военных”, — говорит собеседник.
В течение 9-12 февраля 2015 года украинская армия потеряла контроль над селом Логвиновым, что возле Дебальцево. Так начал закрываться “Дебальцевский котел”: вся логистика поступала в город по трассе Харьков — Ростов из Бахмута, так что потеря Логвинового означала и потерю всех поставок ВСУ.
«Дорогой жизни» через Логвиново пользовался и Евгений Ткачев. Утром 9 февраля 2015 года он, как обычно, поехал в Дебальцево.
“Где-то в 7 утра за крайним блокпостом по дороге смотрю, как направо и налево отступает батальон “Донбасс”. Две БМП и полтора десятка людей остановили меня и говорят: «Смотри, там под посадкой сепарский БТР прорвался и стреляет». Проезжаю Логвиново и где-то за километр вижу: танк стоит в поле, а на нем якобы флаг «Недоросии» (т.н. Новороссии — квазиобразование, которое оккупанты хотели сформировать на востоке и юге Украины», — ред.). И поехал дальше в Дебальцево”, — вспоминает Евгений.
Каждый раз приезжая в Дебальцево, волонтер заезжал в местное отделение тогда еще милиции, где знакомился с картой: даже несмотря на регулярные поездки, он должен был сверять свой маршрут, учитывая ситуацию на фронте.
“Я говорю полицейским, что встретил отступавший от БТРа батальон “Донбасс”. Мне полицейский говорит: «Не дури, они (россияне, — ред.) в 7 или 8 километрах и никак прорваться не могли». Я уверял, что видел танк якобы с их флажком, а они сказали: «Не может такого быть». Мэр тоже ничего не знал об этом”, — пересказывает благотворитель свой диалог со стражами порядка.
Забрав нескольких жителей Дебальцево, Евгений направился в Бахмут привычным для себя путем через Логвиново.
“Вдруг звонок: просят забрать еще одну немобильную бабушку с дедом. Я говорю, что места уже нет, но потом посмотрел по карте — будто недалеко. Решил, что заеду и посмотрю. Пока доехал до них, прилетел снаряд в дом и деда в постели убило, а бабушка была в летней кухне на ходунках. Она полтора центнера веса имела, и я сказал, что не заберу ее. Дал задачу соседке собирать ее вещи, документы, говорю: «Через три часа буду — заберу». Господь сохранил мне жизнь именно в эти 10-15 минут поездки”, — считает Евгений.
По дороге к Бахмуту благодетеля ждало тяжелое зрелище.
«Доезжаю до Логвинового, а здесь в кюветах горят военные машины, раненые и убитые [украинские военные] повсюду лежат, и россияне с белыми повязками на руках ходят», — вспоминает мужчина.
“Мне повезло, что моя машина была оклеена красными крестами, и я сам в кофте с красным крестом был. Спрашивают: «А это кто с тобой?» А со мной ехал журналист из Франции, и так сложилось, что в те времена Россия и Франция считались друзьями, потому что для россиян строили два вертолетоносца «Мистрали». И этот с повязкой говорит: “О, Франция, комрады! Россия и Франция — братья навек! Открыли и заглянули в машину, а у меня там пожилые, раненые и больные люди. Один из военных сказал, что не хочет брать грех на душу. Я не стал переспрашивать и рванул оттуда. Это точно был российский кадровый военный из Сибири, потому что видно было по форме и поведению”, — рассказывает волонтер.
Выехав на холм, Евгений встретил несколько украинских танков и БМП. Мужчина вспоминает: уцелеть в тот момент было настоящим чудом.
“Если представить себя на месте ребят, они идут в наступление, а тут от врага какая-то машина выезжает. Все же мы проскочили и выехали на перекресток Светлодарска и Мироновского. А там уже куча техники: и МЧС, и полиция, и скорые, и корреспонденты — кого там только не было”, — говорит мужчина.
Так Евгений Ткачев в последний раз побывал в Дебальцево. Вернуться за бабушкой, как обещал, он уже не смог.
Как вспоминает волонтер, боевые действия в 2014-2015 годах были далеки от начавшихся 24 февраля 2022 года.
“Главное — тогда не было российской авиации. Была только наша авиация. То есть у нас было преимущество в небе. А еще — дроны, их совсем не было. Меня недавно с ООНовскими эмблемами россияне пытались «зафигачить» дроном. А когда я ездил в Дебальцево, то мог рассчитывать, что буду прятаться за деревьями в своей машине. Или под домами ездить мог. Сейчас бы меня корректировщики увидели и артиллерия быстро накрыла — все стало как на ладони”, — считает волонтер.
Напомним, журналисты Вильного радио общались с людьми, которые были свидетелями боев за Дебальцево или принимали в них непосредственное участие. По данным Генштаба, за все время обороны Дебальцевского выступа 136 украинских армейцев погибли и 331 были ранены. Журналисты, работавшие на месте событий, называли еще большие цифры.