Эвакуация из Донетчины: как благотворители помогают людям уехать в безопасное место и как записаться (интервью с волонтером)
За 3 месяца после начала обязательной эвакуации в более безопасные регионы уехали сотни тысяч жителей востока. Но многие до сих пор остаются в опасности. Именно таким людям помогают уехать волонтеры БФ “Восток SOS”. Куда обратиться за помощью, которые сейчас существуют направления эвакуации и можно ли уехать с домашними животными, — рассказал волонтер благотворительного фонда “Восток SOS”.
Благотворительный фонд “Восток SOS” основали в 2014 году. Направлений, по которым работают благотворители, много: гуманитарная и правовая помощь, адвокация, психосоциальная адаптация и т.д. А с началом полномасштабной войны организация начала помогать людям, в том числе маломобильным, выехать из горячих точек. Об этом мы поговорили с координатором направления эвакуации БФ “Восток SOS” Ярославом Корниенко.
В какой помощи сейчас в зонах боевых действий люди нуждаются больше всего?
На мой взгляд, больше всего люди нуждаются в эвакуации. Потому что в такие города, как Бахмут, нет смысла везти гуманитарную помощь — это способствует тому, что люди остаются дальше под обстрелами. Наша организация имеет позицию: не везти гуманитарную помощь в места боевых действий, в прифронтовые территории, а оказывать эвакуационную помощь. Очень важно, чтобы эвакуация была цельной, чтобы люди знали, откуда и куда они едут, и не искали себе убежищ по дороге. Особенно, если это маломобильные люди, которым некуда уехать — им нужно давать понимание, что они не останутся на платформе вокзала, что о них позаботятся.
Сколько человек в вашей команде занимаются эвакуацией?
Пока это горячая линия, где-то до 3-4 человек задействовано на ней. Также есть 6 специалистов по эвакуации именно наших [из Донетчины] и около 10 в Днепре. Команда эвакуаторов, которая находится в Донецкой области, ежедневно выезжает на задание и доставляет людей на эвакуационный поезд “Покровск — Львов”. А в Днепре людей, которым некуда ехать или кому нужна пересадка (это маломобильные люди), мы встречаем днепровской командой и разбираемся с ними отдельно. Мы помогаем с госпитализацией тем, у кого тяжелое состояние. Поэтому целая инфраструктура есть в Днепре по эвакуированным маломобильным.
Что касается эвакуации людей из прифронтовых громад: как она проходит сейчас и куда должен обратиться человек, чтобы ему помогли?
Чтобы человеку помогли, он должен обратиться на горячую линию: либо государственную (это Донецкая соцзащита, если мы говорим о Донецкой области), либо на горячую линию одной из общественных организаций, предлагающих эвакуационные автобусы. Это такие организации, как “Восток SOS”, “Ангелы спасения”, “Спасем Украину”, “База UA” — они все доступны в интернет-ресурсах, телеграм-пабликах, вайбер-пабликах, по “сарафанному радио” — мы раздавали буклеты людям. Так что если человек нуждается в эвакуации, у него есть все шансы найти нужный телефон.
Если, например, звонит маломобильный человек в организации, которые не имеет возможности его эвакуировать — я уверен, его переадресуют на нашу организацию или какую-нибудь партнерскую.
То есть нужно позвонить и предоставить понятную информацию: вы находитесь, например, в Константиновке или Бахмуте, у вас такое состояние здоровья, вам есть куда ехать или некуда ехать, как вас найти. В принципе, у нас уже отработана логистика, и мы знаем, как помочь человеку.
А сама эвакуация как проходит?
Вечером у нас есть список людей по адресам, который мы предоставляем своей команде эвакуаторов в Донецкой области. Они распределяют людей по адресам и прокладывают маршруты. В нашей команде два человека, они ездят по адресам, предварительно набирают людей [по номеру телефона], если это возможно и есть связь. Если нет связи — пытаются найти человека, особенно если он твердо давал понять, что хочет эвакуироваться, что это его инициатива. И тогда эвакуаторы забирают прямо с адреса. Наши команды забирают именно маломобильных людей, если это даже девятый этаж и человек лежачий.
Людей довозят в оборудованных автобусах до эвакуационного поезда, который в 16:30 выходит из Покровска и едет во Львов. Некоторые встают на какой-то из станций, к которой идет этот поезд, и их там встречают родные. Если таких родных нет, то в Днепре мы встречаем всех маломобильных и везем к себе в центр временного приюта людей с инвалидностью под названием “Океан Добра”. И они спокойно, в безопасной атмосфере отдыхают, в специально оборудованных палатах живут некоторое время, пока мы не найдем места долгосрочного убежища.
Если человек нуждается в срочной госпитализации, то прямо с платформы мы или собственноручно доставляем их в больницу в Днепре, или вызываем скорые.
То есть вы полностью помогаете людям не только уехать, но и с поиском жилья, если я правильно понял?
Да, все правильно. Моя команда фокусируется именно на маломобильных, а есть партнерские организации, которые помогают и мобильным людям во временном убежище и дальнейшем поиске их жилья.
Насколько трудно вывозить в безопасные места маломобильных людей и какие трудности могут возникать при эвакуации?
На самом деле, самое главное, чтобы они не затягивали. Труднее всего — когда мы теряем мост в Бахмуте и не можем попасть на другую сторону. Или когда человек имеет, например, инсульт и тянет до последнего — не вызывает эвакуацию, ему каждый день становится хуже и хуже, и тогда можно просто не успеть его эвакуировать. Или мы приедем в Бахмут (или в любой другой город) и не будем иметь к нему доступа. Наши эвакуаторы также подвергаются угрозе: они каждый день ездят в горячие точки, поэтому вероятность попасть в опасную ситуацию растет с каждым днем.
Бывали ли случаи, когда человек не доживал эвакуации?
Да, конечно. Были случаи, когда эвакуатор приехал, вошел в дом, и в этот момент человек умирал. Бывало, что мы приняли заявку сегодня на завтра, а ночью человек умер. Это случается.
Бывало, что в эвакуационном авто умирали люди, потому что тянули до последнего и были уже в таком состоянии, которе несовместимо с жизнью.
Как часто просят помочь, а потом не приходят или отказываются уезжать? Как это отражается на работе?
Люди отказываются периодически и это для эвакуации норма. Людям сложно на это отважиться. И действительно, один-два случая в неделю у нас есть. Отказ так отказ. Эвакуаторы к этому относятся как к нормальной практике их профессии. И, конечно, перед тем как направлять наших водителей, мы убеждаемся, что люди готовы уезжать. Это человеческий фактор, который никто не отменяет, но с этим ничего не поделаешь, это люди.
Насколько охотно люди уезжают из опасных мест? Как повлияло то, что в некоторых громадах дали отопление или обещают дать его в скором времени?
На самом деле поток людей немного уменьшился, потому что линия фронта сейчас активно не двигается ни в одну сторону. Только на деоккупированных территориях на севере Донетчины мы имеем больше заявок на эвакуацию. По остальным городам Донетчины уже давно идет эвакуация, и не так много людей [выезжают], как было в августе или в июле. Но где-то до 300 маломобильных в месяц мы вывозим, и это, в принципе, довольно неплохой результат.
Если мы прогнозировали, что уже в середине октября будет очень сильная вспышка заявок из-за отсутствия отопления, то на самом деле нет — мы вывозим людей в штатном режиме сейчас.
В сумме, сколько вы уже смогли людей эвакуировать?
“Восток SOS” работает вместе с партнерами в коллаборациях. И если мы говорим о маломобильных людях, то сейчас мы вывезли до 3 тысяч где-то, 2,8 тысячи это точно. В какой-то момент в апреле — в конце марта у нас не было возможности считать людей, там еще было определенное количество.
Если мы говорим о мобильных людях, то в коллаборации с нашими хорошими партнерами, “Ангелами спасения”, мы вывезли уже более 30 тысяч человек.
В настоящее время активно развивается направление эвакуации с деоккупированных территорий Харьковщины. Мы в коллаборации с организацией “Артдача” занимаемся именно Купянском. И уже довольно хорошие результаты — 1,5 тысячи человек удалось вывезти из Купянска и пригородных территорий и поселков рядом.
Какие основные направления эвакуации и куда не везете людей, возможно, какие-то области или общины уже переполнены?
На самом деле, именно западная Украина действительно переполнена, и мы работаем с прилегающими к Днепропетровщине областями. Такие как Кировоградская, Винницкая, Черкасская области, иногда Киевская. Кировоградская, насколько мне известно, уже переполнена маломобильными, очень много Виннитчина приняла нас, сейчас активно сотрудничаем с Черкасщиной.
В этих регионах у вас есть партнеры, которые расселяются и занимаются людьми?
У нас нет партнеров. Мы сотрудничаем сейчас именно с Донецкой соцзащитой, и она помогает нам найти места долгосрочного приюта для маломобильных. Мы забираем людей, собираем их в Днепре, составляем списки этих людей и совместно с соцзащитой Донетчины находим им места и доставляем их туда.
Часто люди эвакуируются с животными. Какие сложности в поисках жилья для них? И как с начала полномасштабного вторжения изменилось отношение к людям с животными (потому как до этого людям не очень-то охотно сдавали квартиры)?
Животные были, есть и будут. Люди увозят своих животных. Страх не найти жилье обычно меньше, чем страх оставить животное одно в опасности и бросить его умирать. Люди везут котиков, собачек. Иногда большими семьями выезжают с клетками с собаками – по 4-5 собак.
Если мы говорим об аренде квартир, возможно, если это платная аренда, кто-то отказывается [селить людей с животными]. Если мы ищем людям места в каких-то громадах, частные домики, которые громады бесплатно предоставляют для внутренне перемещенных лиц, вообще никто ни разу не спросит, есть ли у вас животное. Даже в государственные учреждения мы отправляли людей с животными, потому что все понимают, что если бабушка увезла своего котика, то она уже никуда его не денет, и он будет жить с ним.
Насколько содействуют местные власти разных областей в эвакуации?
Местные власти областей, из которых мы эвакуируем, способствуют в основном, потому что у нас с ними связь, и у них есть картина. А в областях, куда мы эвакуируем, иногда сталкиваемся с ситуацией, когда ищем места собственноручно, и местные власти говорят, что нужно только указание [на расселение] от Министерства соцполитики.
Если же говорить о каких-то громадах, то, например, на Полтавщине есть такая прекрасная Зиньковская громада, которая всеми способами способствует эвакуации. Они принимают людей, предоставляют им очень хорошие условия, помогают им и относятся к ним как к родным. То есть есть разные случаи. Вы же понимаете, что за каждым госучреждением, за каждой громадой стоит какой-то человек. И если человек хочет помочь, он это делает, если нет, мы ищем другие выходы из ситуации.
Какие истории эвакуации от ваших волонтеров вас больше всего поразили?
Есть такие, которые поразили как в хорошем, так и плохом смысле. Около месяца назад у нас был случай клинической смерти на платформе в Днепре. Человек приехал в очень тяжелом состоянии, и при выгрузке из вагона у него остановилось дыхание. Наши ребята вместе с врачом поезда около 20 минут реанимировали его, делали массаж сердца. Приехал реанимобиль с дефибриллятором, и человека “завели”. Все эвакуаторы периодически обновляют свои знания по медицинской и первой помощи, и здесь они понадобились действительно на практике.
Когда люди звонят и благодарят, что они оказались в хорошем месте и в безопасности — это всегда круто. Бывает, что люди приезжают в очень сложных состояниях, тогда как мы можем помогаем с больницами, с расположением.
Иногда мы помогаем с операциями, которых люди уже очень давно ждали в своих городах, где уже давно не работают больницы. Из последнего мы сделали одному из наших бенефициаров операцию на бедре. Это такой довольно молодой человек, одновременно получивший инсульт и перелом шейки бедра. Инсульт частично парализовал ему одну сторону. Он еще ходил, но вы можете представить, как ходил, на костылях. Его состояние здоровья было почти несовместимо с работой, функционированием. Но мы сначала подлечили ему инсульт, потом положили в травматологию, заменили ему сустав в бедре, и сейчас он ходит гораздо лучше, разговаривает. Когда мы сняли его с поезда, он вообще почти не разговаривал – сейчас это вообще другой человек. Такие случаи очень вдохновляют делать это дальше.
Какие есть наиболее распространенные мифы об эвакуации (например, людей вывозят в никуда, берут за это деньги и т.д.)?
Да, действительно, есть мифы о деньгах. Насколько я знаю, все общественные организации действуют бесплатно и не могут взимать за это деньги. Есть миф, что “людям некуда ехать” — на самом же деле на Донетчине есть варианты стопроцентные как для маломобильных, так и для мобильных людей. Есть расселение для мобильных людей в рамках обязательной эвакуации, сейчас это Кировоградская область. И они могут не беспокоиться о том, что им вообще некуда ехать, или что они останутся голодными. Или если у них дети или собака, то их покинут.
Относительно маломобильных действительно есть такие концепции, что они якобы никому не нужны и что они останутся в одиночестве. Наша практика показывает, что это не так. Это наши люди, наши граждане, которым мы помогаем.
Как считаете, как много есть еще возможностей разместить людей?
Возможности еще есть. Их действительно меньше, но сейчас это систематизировалось и стало легче, несмотря на то, что мест меньше. Эвакуация будет продолжаться до тех пор, пока линия фронта не отодвинутся подальше от Донетчины, а во-вторых, гуманитарная ситуация на Донетчине не стабилизируется. Я имею в виду отопление, наличие работающих магазинов, аптек и больниц и, в принципе, всей остальной инфраструктуры. Сколько это потребует времени, мне неизвестно. Мы все очень сильно желаем скорейшей победы, но пока не планируем завершать эвакуацию из Донетчины.
***
Если вы или ваши родные нуждаются в эвакуации — обратитесь по телефонам горячей линии организации “Восток SOS”:
- +38 (099) 311-53-36
- +38 (099) 311-53-02
- +38 (099) 710-48 -72 (Viber)
- +38 (099) 311-53-14 (Viber)
Еще больше номеров – на официальном сайте фонда по ссылке.
Напомним, тысячи людей до сих пор остаются в Донецкой области, откуда власти призывают срочно эвакуироваться. Рассказываем, сколько стоит снять квартиру в ближайших областях и в регионах, по которым проходит маршрут эвакуационных поездов, а также куда удобнее добраться общественным транспортом.
Читайте также:
154Этот материал опубликован при поддержке Европейского фонда за демократию (EED). Его содержание не обязательно отражает официальную позицию EED. Информация или взгляды, изложенные в данном материале, являются исключительной ответственностью его авторов.
