Детство в русифицированном регионе, Голодомор, репрессированный отец, Вторая мировая война и нацистская оккупация, голодная юность среди промышленных руин. Все это пришлось пройти Александре Суярко из Константиновки на пути к полной самореализации в геологической науке. Исследовательница недр Донбасса стала известным геологом. Александра Суярко несколько десятилетий работала в главной геологической организации востока Украины в Бахмуте, возглавляла там коллектив гидрогеологов. На днях ей исполнилось бы сто лет.
Александра Суярко пришла в геологию молодой девушкой вскоре после окончания Второй мировой войны. Тогда Донбасс лежал в руинах после боев с нацистами и трехлетней оккупации.
“Мама начала учиться в Сталинском индустриальном (а позже политехническом) институте в 1946 году (Сталино – старое название Донецка, – ред). Поступила туда, потому что там давали паек и общежитие. Студенты отстраивали корпуса уничтоженного войной института: три дня учились, три дня работали как строители и один день отдыхали. Последствия для Донбасса тогда были не такими сокрушительными, как сейчас. Немцы захватывали эту территорию, а россияне ее уничтожают!”, — рассказывает о юности женщины ее сын Василий Суярко.
После окончания вуза в 1950-м Александру направили работать в Бахмут (тогда Артемовск) в трест “Артемгеология” (в последние годы до открытого вторжения россиян это было ДРГП “Донецкгеология”).
В те времена ископаемые Донбасса составляли большую часть недровых ресурсов Советского Союза. Поэтому Александра Суярко искала не только уголь и другие полезные ископаемые, но и воду — самый дорогой для Донецкой области ресурс.
“Мама была гидрогеологом, восстанавливала с коллегами угольные шахты Донбасса, затопленные во время войны, нужно было из них откачивать воду. А еще разведывала залежи подземных вод. В ископаемых мезозойского периода сосредоточены практически все подземные воды Донбасса, используемые для питьевого водоснабжения. Она разведывала горизонты и комплексы подземных вод”, — говорит Василий Суярко.
Коллеги даже прозвали Александру Суярко “мезозойской царицей”.
“Она занималась расчленением на прослойки разных геологических толщ, в том числе мезозойской эры. А также производила геологическую съемку, которая предшествует всем геологическим и поисковым работам — это создание геологических карт. “Умом и молотком” — это давняя латинская пословица о геологах: смотрели, молотком отбивали горные породы и зарисовывали. У меня сохранился один из ее блокнотов с прекрасными рисунками полевых разрезов, она очень хорошо рисовала”, — говорит учёный.
Труд его мамы запечатлен в профессиональных геологических изданиях о недрах Донбасса и в научных статьях.
“Она написала и защитила диссертацию. Это было большое событие: доктора наук из Киева ездили к ней в Артемовск на консультации. Есть большой том “Гидрогеология СССР”, шестой том “Донбасс”, и там по крайней мере треть статей [созданы] с ее участием. Это было огромное энциклопедическое издание”, — говорит Василий Суярко.
С годами она возглавила коллектив коллег-гидрогеологов.
“Это была гидрогеологическая партия в одной из крупнейших в то время геологических организаций СССР — тресте “Артемгеология”, — рассказывает сын геолога.
Работать Александре Суярко было непросто из-за репрессированного отца.
“Мамина мама была учительницей математики в Константиновке, а дедушка был инженером на огромном константиновском заводе “Автостекло”, он даже ездил на стажировку в Японию. Завод производил первые звезды на московском Кремле, гроб Ленина в Мавзолее, затем иллюминаторы для подводных лодок. Дедушку арестовали в 1932 году по делу СВО (Дела восстановления Украины), но тогда их выпустили и восстановили в должностях. А в1937 году его арестовали”, — рассказывает о семейной трагедии Василий Суярко.
И его дедушка и бабушка с маминой стороны были сознательными украинцами.
“И дедушка, и бабушка были из казаков Нежинского полка, то есть мы знали свою родословную. Так в нашей семье сохранилось украинство. Дедушка носил вышиванку, даже в 1936 году, после первого ареста. Разговаривал в Константиновке на украинском языке и играл на скрипке”, — рассказывает Василий Суярко.
Из сталинских лагерей папа Александры Суярко не вернулся, так что девушке пришлось расти с этим горем и клеймом “дочери врага народа”.
Когда ей исполнилось 17 лет, в Донецкую область пришли нацистские оккупанты. Эвакуироваться семье не удалось.
Обо всем пережитом до и после Второй мировой Александре Суярко подробно рассказала в автобиографической книге “Моя Украина — и боль, и надежда”. Ее можно найти бесплатно по этой ссылке. Книга рассказывает о жизни женщины в Донецкой области с 1920-х и до начала 2000-х.
В послевоенные советские годы профессия геолога была режимной, отмечает Василий Суярко.
“В “Артемгеологии” был первый отдел КГБ (отдел КГБ в каждой режимной организации называли “первым отделом”, — ред.) В комнате работали 10-15 человек, а на выходе сидел КГБист, все знали, откуда он, ничего нельзя было лишнего сказать. Немецкие топографические карты, с которыми они работали, были секретные. Равно как и американские спутниковые снимки. Эти карты были просто поводом посадить туда КГБистов”, — вспоминает сын Александры, также ученый, который еще застал эти порядки во время студенческой практики.
Но нехватка кадров была такой, что на прошлое родственников Александры Суярко власти закрывали глаза.
“Собственно, маму трижды заставляли быть главным гидрогеологом треста. Она, конечно, никогда не была членом коммунистической партии (и всю жизнь у нас были антикоммунистические взгляды). Говорили ей: “Вы же понимаете, что это закрытые распределители? Вы будете получать продукты, одежду для номенклатуры”. Она отказалась от этого”, — говорит сын геолога.
Об этом сама женщина рассказала в автобиографическом фильме, который выпустили в Харькове к ее 90-летию. Есть в нем и кадры из Константиновки и Бахмута.
Большую часть жизни Александра Суярко прожила в Бахмуте — в доме по улице Свободы, 13. Его уничтожили россияне, как и здание ДРГП “Донецкгеология”.
Работу свою Александра Суярко, по словам ее сына, очень любила и посвятила геологии всю свою жизнь.
“Уже в последние дни своей жизни она записками, которые выглядели уже причудливо, почерком, который трудно было понять, передавала разные геологические теории. Писала о геологии до последнего вздоха”, — говорит сын.
Александры Суярко не стало 13 марта 2018 года. Похоронили ее в Харькове на Слобожанском кладбище.
Василий Суярко вспоминает свою маму с безграничной теплотой. Он не только ее сын, но и коллега — доктор геолого-минералогических наук, профессор Харьковского университета имени Каразина.
“Я очень благодарен маме за то, что она воспитала меня таким, каким я был всю жизнь. Она учила меня жить сильным, смелым, не бояться трудностей и много работать”, – говорит напоследок Василий Суярко.
Напротив дома в Бахмуте, в котором долгие годы проживала Александра Суярко, до Второй мировой войны жил Борис Вальх — выдающийся зоолог, эпидемиолог, основатель музея в Бахмуте и нескольких заповедников украинского востока. Больше о его жизни мы рассказывали в архивной статье “Основал музей, 2 заповедника и лечил людей. В Бахмуте появятся мемориальные доски Борису Вальху”.