10 лет будущая поэтесса и общественный деятель Галина Гордасевич из Тернопольщины должна была провести в лагерях. Такое «наказание» в советское время 16-летняя девушка получила за открытку и несколько слов в стихотворении. Получив амнистию, Галина зареклась больше не писать. Почему она нарушила это обещание, как прошли 35 лет жизни на Донетчине и какую поэзию Гордасевич считают феминистической — рассказываем дальше.
Узнать больше о поэтессе Вильному радио помогла кандидат исторических наук, доцент кафедры отечественной и зарубежной истории Горловского института иностранных языков ГВУЗ «Донбасский государственный педагогический университет» Юлия Стуканова.
Галина Гордасевич родилась 31 марта 1935 года в Тернопольской области в семье священника и политзаключенного Леонида Гордасевича. Ее отца советский режим заключил в тюрьму до 10 лет за отказ нарушать тайну исповеди. Пока он отбывал срок, Галина, ее мать и сестра бедствовали.
После школы будущая поэтесса училась в Острожском и Костопольском педучилищах. Но потом на нее обратили внимание советские спецслужбы.
“Когда Галина Гордасевич поступала в педучилище, она скрыла, что ее отец священник и отбывает наказание. Как она вспоминает, когда об этом факте стало известно, ее не исключили из педучилища, однако, как она осознала позже, организовали слежку. А поскольку она была совсем сама, то порой попадала в несколько подозрительные, для внешнего глаза, ситуации: то добиралась на каникулы к матери, а билет брала в другой город (поскольку не было достаточно денег на нужный билет), то часами гуляла в лесу наедине … Все это посеяло у работников спецслужб подозрения, что она связная ОУН”, — говорит Юлия Стуканова.
В 1952-м 16-летнюю Галину Гордасевич арестовали, обвинив в краже, которой не было. Во время обыска у нее обнаружили дневники и стихи.
“В стихах была строчка о том, что она любит жизнь и не знает, что ее ждет в будущем. Следователь привязался к этой строке, перекрутив его содержание. Мол, как это вы не знаете, что вас ждет в будущем, если все знают, что ждет коммунизм. Доказательств ее причастности к ОУновскому движению не существовало. Сама Галина считала, что сотрудники милиции боялись отпустить ее после того, как на протяжении нескольких лет тратились средства на слежку. Понятно, что во времена сталинизма фабрикация обвинений в политических преступлениях была повсевременной практикой”, — говорит историк.
«Зазеленела роза в поле, а я, улыбаясь, иду навстречу неизвестной судьбе», — вот строчка, за которую осудили Галину Гордасевич.
В связях с подпольем Галину Гордасевич не обвинили, вынесли другой приговор — десять лет лагерей — “за составление националистических стихов и антисоветскую агитацию среди студентов”.
“Как говорит сама Гордасевич, 10 лет в те времена был “детский” срок. Отбывала наказание в лагере недалеко от Чернигова. Когда стала совершеннолетней, уже после смерти Сталина, ее перевели в Одессу, где она шила белье для солдат. В сентябре 1953 года попала на Куйбышевский строительный завод. Как вспоминает Галина, физически очень тяжелые условия, в частности, ей, юной девушке, пришлось разгружать вагоны с цементом и щебнем, класть асфальт на дорогах”, — отмечает собеседница.
Благодаря амнистии Галина Гордасевич отбыла неполных три года “наказания”: 23 декабря 1954 года как малолетнюю ее освободили. Но возвращаться было некуда: мать с сестрой уехали жить к отцу в Сибирь, а Галине ехать к ним не разрешили.
Девушка отправилась работать в Донецкую область, где и прошла большая часть ее жизни.
“Донбасс — это было место, где можно было спрятаться. Всегда там нужны были рабочие руки. И в Донецкую область часто убегали люди с криминальным или политическим, крамольным прошлым”, — объясняет собеседница.
Сначала Галина Гордасевич зарабатывала на жизнь разнорабочей на строительстве в Сталино (современный Донецк).
В 1958 году девушка вернулась к учебе: посещала вечернее отделение Макеевского филиала Донецкого индустриального института и театральное отделение Макеевского культурно-просветительского училища. Позже устроилась на труболитейный завод в Макеевке.
“Гордасевич вспоминала, что у нее в первые годы пребывания на Донетчине было такое затруднительное положение, что даже не было собственной зимней одежды. На производстве им выдавали рабочую теплую одежду — Галина вынуждена была носить ее везде, в том числе и приходила на занятия в вечернюю школу. Ей, как юной девушке, было неловко, поэтому она делала вид, что не успевает переодеться после работы и сразу идет на учебу”, — говорит Юлия Стуканова.
Позже поэтесса работала машинисткой в Донецкой областной типографии, а также руководила драмкружком в шахтерском поселке Ханжонко.
“Гордасевич признавалась в воспоминаниях, что только в 30 лет смогла купить себе наручные часы. Этим поэтесса хотела показать, что ей было довольно непросто, ведь она оказалась совсем одна, приходилось прилагать значительные усилия, чтобы прожить. Гордасевич была замужем, родила сына. С мужем через некоторое время развелась”, — говорит историк.
“Жизнь складывалась очень сложно, часто голодала, бытовые условия были ужасные. Но она не падала духом, закалилась в лагере, где царил режим раба. Жила одиноко, не находила настоящих друзей. Не сложилась и личная жизнь. Она, как сама признается, оставалась «молодой девчонкой, наивной и беспомощной», — так судьбу Гордасевич описывают в очерке Донецкой областной библиотеки для детей.
С середины 1960-х Галина Гордасевич начала активно писать стихи, а позже и прозу.
“В начале 60-х Галина Гордасевич случайно попала на одно из заседаний литературного объединения “Обрий”. «Обрий» — довольно известная сегодня страница художественной жизни Донецка, ведь его посещал молодой Василий Стус до поступления в аспирантуру и переезда в Киев. Также из этого объединения вышла целая плеяда талантливых украиноязычных и русскоязычных поэтов. Так вот, когда Галина Гордасевич побывала на собрании молодых писателей, стихи (как она сама вспоминает) начали с нее просто «фонтаном бить». И это при том, что, когда ее осудили за невинную строчку, она зареклась никогда больше не писать, и даже профессию планировала уже выбрать, связанную с точными науками”, — делится собеседница.
В 1966 году вышел первый сборник стихов Галины Гордасевич «Радуги на тротуарах», а в 1971 году поэтесса завершила заочное обучение в Московском литературном институте.
«Первые стихи Гордасевич и других «обрийцев» в начале 60-х печатались в рубрике «Литературная лестница» в альманахе «Донбасс» (бывший «Забой», принадлежавший Донецкому филиалу Союза советских писателей Украины). А уже в 1965 году в издательстве Донецка готовился отдельный сборник ее стихотворений «Мажорные гаммы». Однако разгром киевских поэтов-шестидесятников соответствующим образом отразился и на подавлении творческой деятельности «обрийцев», и набор сборника «Мажорные гаммы» был рассыпан. Но показательно, что в Киеве в следующем году сборник стихов Гордасевич таки вышел. Думаю, можно говорить об осторожности местной элиты. В общей сложности три сборника ее стихов на протяжении второй половины 1960-х – начала 1970-х гг. были рассыпаны, эти данные предоставляют исследователи”, — рассказывает Юлия Стуканова.
Литературный талант поэтессы, добавляет историк, тогда заметили и другие писатели и выдающаяся художница-шестидесятница Алла Горская.
“Интересный факт, связанный с биографией Галины Гордасевич, — то, что она в этот период случайно познакомилась и сдружилась с Аллой Горской, Надеждой Светличной, Виктором Зарецким и их творческой группой, когда они летом 1965 года работали над созданием известных мозаик для пятой школы Донецка. И они высоко оценили ее литературный талант. Галина приезжала в Киев, там познакомилась с Вячеславом Чорновилом, Иваном Дзюбой и другими шестидесятниками и диссидентами”, — говорит собеседница.
Жизнь украиноязычных писателей на востоке Украины была тяжелой. Еще Василий Стус писал: «Я знаю несчастных украинских прозаиков, которые живут в Донецке и вынуждены сами «собирать» себе тираж, идя из одного книжного магазина в другой, потому что их произведения, видите ли, не прибыльны».
“В целом само понятие “диссидент” широко и до сих пор имеет разные трактовки. Если считать диссидентами всех, кто входил в оппозицию в советский режим, тогда Галину Гордасевич также можно к ним отнести. На сайте «Виртуальный музей «Дисидентское движение в Украине» она входит в такие персоналии. Замечу, что у нее была четкая позиция, она не шла на компромисс с совестью и никогда не писала идеологических произведений. Скажем, Гордасевич не писала стихов о Ленине и партии, хотя в те времена, если ты хотел, чтобы вышел твой сборник стихов, то хотя бы один-два стихотворения в начале должны были быть о партии или рабочих. В Союз писателей его приняли только с третьего раза: трижды отказывали”, — рассказывает Юлия Стуканова.
“Прошло долгих 17 лет на то, чтобы Галина Гордасевич в конце концов была принята к членам Союза писателей в 1983 г. Над ней тяготело отвратительное клеймо “сочинительницы националистических стихотворений”, — говорится в очерке Донецкой областной библиотеки для детей.
Гордасевич, по словам историка, не входит в список известных писателей-«шестидесятников», но к этому поколению ее все же можно отнести.
“Нужно понимать, что у нас есть определенный общепризнанный пантеон имен поколения шестидесятников, однако они не исчерпывают этого феномена. В каждом регионе можно встретить представителей шестидесятничества. Ведь для этого явления характерны такие черты, как защита личного, «внутреннего измерения», бунт против восприятия человека как «винтика системы». Поэтому нет сомнений, что образы, характерные для поэзии шестидесятников, близки и для творчества Гордасевич. Это воспевание внутренней жизни лирической героини, искренних чувств, красоты природы и единения с ней. То есть такое возвращение к искренности, индивидуальности. Кстати, Юлия Москвич относит лирику Гордасевич к философскому направлению”, — добавляет собеседница.
Люблю життя, яке воно не є.
Люблю життя.
Це так прекрасно — жити,
Надіятись, любити і дружити,
І кожним днем прожитим дорожити,
І слухати, як в грудях серце б’є.
Люблю життя, яке воно не є…
Строки из поэзии Галины Гордасевич «Люблю життя, яке воно не є»
В Донецкой области поэтесса прожила 35 лет.
«В целом, откровенно говоря, Донетчина не была для меня «нежной матерью», а скорее «суровой мачехой», но теперь я ей благодарна…», — так Галина Гордасевич описывала свое отношение к этому краю в интервью газете «Схидный часопис” в 1995 году.
В 1984 году Галина Гордасевич окончательно перешла к творческой и писательской работе, занималась переводами. Знала все славянские языки, латынь, английский, итальянский и испанский.
Поэтесса активно приобщалась к общественной деятельности. По информации Центрального государственного архива-музея литературы и искусства Украины, в августе 1989 года Гордасевич была членом инициативной группы по созданию Общества украинского языка в Донецкой области. В июне 1990 года вошла в оргкомитет по созданию НРУ (Народного Руха Украины), а в августе 1990-го приняла участие в учредительной конференции по созданию Донецкой краевой организации НРУ, где ее избрали в областной Провод.
Минули дні поразок й перемог,
Верхів’я щастя й урвища розпачні.
За кожен день, який тобі дарує Бог,
Будь вдячний.
Що влада? Натовпи німих нікчем!
Що слава? Заздрість, схована під усміхом!
Той, що укрився за твоїм плечем,
Твоїм не порадіє успіхам.
Це все, відомо, суєта суєт.
Не називай цього ні горем, ні бідою.
Якщо не віршомаз ти, а поет, —
Їж черствий хліб і запивай водою.
І хай тебе штовхають у юрбі,
Пускають плітки й дотепи солоні, —
Відкрий вночі вікно — і Бог тобі
Найкращу зірку покладе в долоні…
Стихотворение Галины Гордасевич «Судьба поэта»
Некоторые стихи Галины Гордасевич можно назвать феминистическими.
“У нее, по-моему, выражен гендерный аспект, присутствуют феминистические мотивы. В ее поэзиях лирическая героиня действенна, решительная, активная. К примеру, у нее есть стихотворение еще 60-х годов, где лирическая героиня проявляет себя противоположно патриархальным стереотипам. Она не пассивно ждет любимого, а действует: “Я к тебе иду! Пусть там боль, я ухожу! Пусть там горе – иду! Я к тебе иду, слышишь!”. Также она собирала информацию и в 90-е была публикация, посвященные женщинам, которые стали жертвами советской тоталитарной системы”, — говорит Юлия Стуканова.
По мнению историка, наиболее выраженные феминистские мотивы в поэзии Галины Гордасевич проявились в сборнике стихов “И сказал Иисус”.
“Это была квинтэссенция ее осмысления духовного опыта, ведь Галина Гордасевич была дочерью священника в третьем поколении. И важно то, что в своих стихах на библейские сюжеты поэтесса переосмысливает патриархальные трактовки поведения, поступков, мотивов женщин Ветхого и Нового Завета. Здесь можно проводить аналогии с таким научным направлением, как феминистская теология, которая лучше всего разработана как раз в отношении христианства. Только у Гордасевича это воплощено в поэтической форме”, — объясняет собеседница.
Та коли у дівчат були перші побачення,
Коли їм хлопці почали всміхатися, —
Я заповнювала блоки бетоном,
Я розвантажувала баржі з цементом.
Я бережу свої згадки, як ордени,
Найстрашніша із зрад — це себе зрадити.
І якщо я все це разом з країною
Змогла перетерпіти і подолати,
Значить, стала я мудрою,
Значить, стала я сильною,
Значить, в світі ще мушу зробити багато.
Строки из стихотворения Галины Гордасевич «Для меня «культ» — не абстрактное понятие…»
В творчестве поэтессы заметны и размышления о прошлом и настоящем, взгляд в будущее, а также любовь к родной земле и патриотизм.
Ця земля суха —
Засушив її суховій.
Відійди від гріха,
Коли ти цьому краю не свій…
Це наша земля!
Зазіхати на неї дарма
Зблизька чи здаля,
Бо земля ця не для ярма…
Строки из стихотворения Галины Гордасевич «Донецкий кряж»
В 1990 году писательница переехала из Донецка во Львов. 11 мая 1992-го ее официально реабилитировала прокуратура Ровенской области.
После переезда Гордасевич полностью ушла в творчество. За годы Независимости Украины она написала полторы сотни публицистических статей, а также немало стихов и повестей, в частности, повести “Ноев ковчег” и “Соло для девичьего голоса”, воспоминания “Из семейного альбома” и документальную разведку “Степан Бандера: человек и миф” .
Умерла поэтесса преждевременно от инсульта в 67 лет — 11 марта 2001 года.
Ранее мы рассказывали о «шестидесятнике» из Краматорска Олеге Плуталове. За его антисталинское повествование “Я люблю тебя так…” писателя, вероятно, не раз допрашивали.