Открытая российская война на Донбассе пришлась на сезон размножения.

"Птицы прилетели сюда с Юга, например, из Африки, и они не могут размножаться в таких условиях! Там для них фактически фейерверк какой-то. И куда они улетели, в какие регионы, и что останется здесь — непонятно", — рассказывает глава Украинской Природоохранной Группы.

Под охраной здесь не только виды птиц, которых можно встретить, но и сосновые леса как тип местообитания животных. Эти леса — под международным охранным статусом.

"Местообитание (англ. "habitat") - это четко определенная разновидность природы, которую можно идентифицировать. Все сосновые леса вдоль Северского Донца - это редкий случай, когда под соснами растет трава, и это называется "сарматскими борами". Они отдельно охраняются Бернской конвенцией и имеются только здесь", - объясняет собеседник.

Некоторые участки таких местообитаний на территории Национального природного парка "Святые Горы" до полномасштабного вторжения РФ охраняли даже от грохота самолетов. Сейчас это невозможно.

В эпицентре военного противостояния очень тяжело выживать и малым животным и крупным. Большие из них в панике убегают от боев, а более мелкие просто погибают на месте. Зафиксировать каждый из тысяч взрывов, раздающихся на обоих берегах Северского Донца всю весну и лето, а также их последствия невозможно. Погибают и речные животные.

Российские оккупанты с левого берега Северского Донца обстреливают позиции Вооруженных сил Украины, расположенные на правом берегу. И получают ответ. Определенное количество взрывчатки попадает прямо в реку и убивает все живое в ней в радиусе нескольких сот метров. Последствия этого сложно фиксировать, поскольку течение "смывает" все очень скоро.

"Оно взорвалось, и уже через минуту мы отследить последствия не сможем. Погибшую рыбу увидим ниже по течению. При использовании взрывчатых веществ на водоемах можно "сесть" на 5 лет. А представьте насколько мощным является взрыв артиллерийского снаряда, танка или ракеты. Это несоразмерно со всеми браконьерами, которые были в истории Украины", - отмечает эколог.

На этих территориях много заповедных зон в составе Национальных природных парков "Святые Горы" и "Северодонецкий". Они "окутывают" промышленные города - Славянск, Лиман, Северодонецк, Лисичанск, Рубежное.


В этих городах разбомбленными остались десятки предприятий. На их территории, часто просто на берегу реки, разрушены очистные сооружения и хранилища отходов, которые там находились десятилетиями. Утечка отходов с этих предприятий и загрязнение эко-систем реки происходит либо уже, либо это начнется вскоре, отмечает Василюк.

О том, что по лесам бродят эти животные, сообщали жители в местных телеграмм-каналах.

"Были сообщения, что африканские антилопы разбежались по нашему лесу в районе Райгородка. Есть видео и как боевики т. н. "ДНР" кормят страусов на нашей экологической тропе", - говорит глава Лиманского лесхоза.

В сосновом лесу в Лиманском районе была также и страусина ферма. Кроме страусов там жили медведи, верблюды, антилопы, дикие кабаны, волки, бизоны, нутрии, лани, дикобразы, барсуки, олени, кони, ослики, лебеди, павлины, пеликаны, фазаны и другие виды животных.

Туда на экскурсии выходного дня во время каникул и отпусков приезжали тысячи детей и взрослых. Эту ферму тоже уничтожили российские агрессоры.

Пока вдоль Северского Донца продолжаются ожесточенные бои, спасти этих животных и взять ситуацию под контроль невозможно.

О масштабах трагедии с животными вдоль Северского Донца могут сообщать только те, кто до сих пор бывает в простреливаемых оккупантами районах — это украинские военные, силовики и волонтеры. Неэвакуировавшиеся местные жители могли бы рассказать больше, но в их населенных пунктах почти нет мобильной связи.

Благотворитель гуманитарной миссии "Пролиска", житель Часов Яра Евгений Ткачев до недавнего времени регулярно ездил в Серебрянку Северской громады и в Белогоровку на Луганщине, чтобы развезти людям гуманитарную помощь. Прифронтовые села он снимал на видео и делился увиденным. Сейчас поездки по этому маршруту уже слишком опасны для него самого.

"Встречал в полях за Северском "пришибленных" зайцев, которые, видимо, после обстрелов близко подпускают человека. То есть у них после этого стресса куда-то страх девался, и к стоящему в поле зайцу можно подойти буквально на 1-2 метра! Раньше некоторые охотники так специально делали — с разных сторон стреляли, кричали, пугали, чтобы зайца "голыми руками" взять. У бедного зверька уже "компьютер зависает", и он стоит ждет что с ним сделают", — приводит пример мужчина.

Под ударами российских оккупантов страдают и насекомые.

Как именно насекомые реагируют на обстрелы в этих районах, можно проследить на примере одомашненных насекомых, пчел. Уполномоченное лицо Николаевского союза пчеловодов Людмила Нагорная говорит: обстрелы агрессоров пчелы тоже чувствуют и реагируют враждебно.

"Когда были "прилеты" по поселку, земля вздрагивает, они это чувствуют, тогда у них агрессия, и тогда они нападают, атакуют самого пчеловода. Вот сейчас они спокойны очень, это значит, что "орки" не стреляют сюда. Муж был здесь 2 мая, невозможно было просто. У нас в Николаевке уже до 10-ти человек погибли", — рассказывает представитель пчеловодов.

Это общество находится в нескольких километрах от излучин реки Северский Донец и в 10 км от Славянска. Около 40 пчеловодов-любителей этого союза всего имеют до тысячи ульев, каждый из которых дает в среднем около 20-30 кг меда за сезон.

Спасти пчелиные семьи от обстрелов можно было, эвакуировав их еще весной, но этого почти никто не делал. Людмила Нагорная говорит: большинство пчеловодов - люди в возрасте 50-60+ выбирают оставаться на месте.

Пчел можно оставить самих на несколько месяцев. И если не будет прямого попадания и улей не перевернется, то пчелы выживут. Но, оставленные без присмотра, пчелиные семьи могут ослабеть, одичать или умереть от болезней.

По наблюдениям пчеловода, от боев мигрируют и дикие насекомые.

"Я приехала сейчас в Николаевку и до этого не видела такого нашествия бабочек, жучков-паучков - думаю, они все тоже мигрировали от тех мест, где леса горели. Здесь столько разных бабочек появились, что я таких раньше не видела! Все живое мигрирует на мирные территории. Это нам еще "аукнется", пока не знаю каким образом", — с тревогой размышляет собеседница.

Нынешнюю атаку оккупантов на пчел Донбасса ощутит и страна, и континент в целом, считает она.

"Потому что Украина занимает первое место в Европе по производству меда и третье место в мире. В этом году Донецкая область меда недодаст, Луганская уже недодаст. Это отличный, очень качественный и насыщенный степной мед. Сколько в этом году Украина недополучит меда, не знаю", - говорит напоследок женщина.

Если оценить масштаб лесных пожаров можно уже сейчас с помощью спутниковых снимков, то последствия преступлений оккупантов против фауны до деоккупации оценить почти невозможно.

"К сожалению, доступа туда нет, обследовать эти участки невозможно. Поэтому мы можем рассчитать нанесенный ущерб условно", — говорит представитель ДонОВА Виталий Залевский.

Например, количество небольших животных (насекомых, пресмыкающихся, земноводных), погибших при пожаре в лесу возле Северского Донца, можно примерно подсчитать на основе наработок научного подразделения НПП "Святые Горы". У сотрудников были данные о местоположении и численности определенных видов животных на разных участках парка, говорит Залевский.

"Они могли точно знать, что в этом квартале (леса, — ред.) насчитывали 10 редких бабочек. Таким образом можно вычислить. Тогда, если определенная территория уничтожена, можно вычислить количество погибших животных там. Но статистика будет приблизительной. Точнее можно говорить только о крупных животных, остатки которых найдут", - говорит представитель ДонОВА.

По его словам, верифицированных с ЕС методик для исчисления ущерба, причиненного животному миру военной агрессией России, в распоряжении экологов до сих пор нет.

С позиций биолога и эколога Виталий Залевский в целом настроен оптимистично и верит в восстановительные силы природы.

Но это возможно только после того, как оружие оккупантов умолкнет.