“Женщина набросилась на нее, вырвала хлеб и убежала. Она не понимала, как дальше быть, что есть до следующего пайка”, — вспоминает рассказы Варвары Сердюк ее внук. Вместе с семьей его бабушка выжила Голодоморе 1932-1933 годов. Она была еще ребенком, но эти ужасные времена хорошо запомнила. 25 ноября, в День памяти жертв Голодомора, мы делимся его историей.
Варвара Сердюк умерла в 2016-м на 93 году жизни. Как пережила голод, принудительный труд и немецкий штрафлагерь в годы Второй мировой войны, Вильному радио рассказал ее внук Юрий Юзич.
Голодомор 1932-1933 годов — самый масштабный по количеству жертв — был на всей территории УССР, особенно в центральных регионах, а также на Кубани и Поволжье, где в то время проживали украинцы. Причина голода, по мнению большинства историков, — принудительная и репрессивная политика хлебозаготовки, которую проводили коммунистические власти. В частности, у людей отбирали зерно и запасы еды. Долгое время Советский Союз отрицал факт массовых смертей.Для справки:День памяти жертв Голодомора — официальная траурная дата, посвященная памяти людей, которые погибли от Голодомора 1932-1933 годов и массовых искусственных голодов 1921-1923 и 1946-1947 годов, организованных советскими властями.
Варваре Сердюк было 10 лет, когда территории УССР охватил голод 1932-1933 годов. Ее родной город, Люботин в Харьковской области, тоже ощутил на себе последствия коммунистической политики. Воспоминаниями о пережитом в те годы она делилась и с родными.
“У нее отец работал на железной дороге, мама была домохозяйкой. Выжили за счет того, что ее отцу давали паек. Его не было достаточно, чтобы насытиться полностью, но как бы он и не давал умереть. Все равно была такая проголодь”, — говорит внук Варвары.
Кроме Варвары, в те голодные годы семья воспитывала еще троих маленьких детей.
“Паек давали не на семью, а на взрослого человека, который работал. То есть, на одного отца. Никого [не волновало] сколько детей. Была такая советская циничная история — Торгсин. Это институция, куда можно было принести драгоценности и обменять их на хлеб или какой-нибудь небольшой продуктовый паек. Ее мама отдала свои драгоценности. Последнее дорогое, что у них было”, — рассказывает слова бабушки Юрий Юзич.
10-летней Варваре приходилось иногда видеть на улице изнеможенных людей, которые пришли из сел поблизости. Там голод был в значительно худших масштабах. В ее Люботине же, что в 18 километрах от Харькова, жило много рабочих семей. Это и спасло некоторых из них.
“Система была заинтересована в том, чтобы отец [и другие работники железной дороги] имели какую-нибудь пищу. То, что в окружения не было, что есть, бабушка очень хорошо запомнила. Люди приходили, просили на улице хлеба, поддержки у тех, у кого хоть что-то было”, — рассказывает собеседник.
Внук вспоминает рассказ бабушки о хлебе, который у нее однажды выхватили из рук. Этот страшный момент запечатлелся в ее памяти на десятилетия.
“Однажды мама ее послала за пайком, а когда она возвращалась, женщина набросилась на нее, вырвала хлеб, бросила ей большой драгоценный платок и убежала. Она рассказала маме, а она сказала ей: “Не унывай, наверное, этому человеку это было важнее”. Она не воровка. У этой женщины просто не было выбора. Но для бабушки это было очень страшно, потому что она не понимала, как дальше быть, что есть [до следующей выдачи пайка]”, — говорит Юрий.
С другими детьми ходили посмотреть на погибших от голода — пронести через всю жизнь Варваре пришлось и эти воспоминания.
“У нас за нашей станцией, Песочин называется, остановка Песочин, там под самим Харьковом. <…> Там была вырыта яма из насыпи… Выбросили [туда] тех людей, даже еще двигались. <…> Мы ходили смотреть туда: дети пухлые, взрослые пухлые были. <…> На кладбище [еще] вырыли яму. <…> Так мы дети… Детьми повсюду гоняли, смотрели…”, — этими воспоминаниями Варвара делилась с исследователем, доцентом кафедры истории и теории социологии исторического факультета ЛНУ им. Ивана Франко Татьяной Лапан, которая брала у нее интервью в 2006 году.
Маленькой Варваре приходилось видеть и смерть людей на улицах города.
“Под магазином, там где хлеб, каждый день из сел приходили люди просить. Ну, они уже поздно приходили, у них колени опухшие были и они умирали. Люди давали там кусочки: отлупит от того хлеба, даст [человек] съест.. одно дало, другое, третье, съело и умирало. . Там под тем магазином и умирали. <…> Это было страшно, страшно было и все, люди шли к нам в город опухшие, чисто опухшие… У них не было ничего поесть”, — рассказывала Варвара о пережитом львовскому историку Татьяне Лапан..
“Люди умирали на улицах. Было такое. Слава Богу, что [тела] сразу забирали, хоронили”, — вспоминает слова Варвары ее внук.
Со временем из домов и улиц родного города Варвары исчезли и домашние животные.
“Люди есть хотели. Что хотели.. [Ели] что было, даже кота, пса. У нас не было, чтобы вы увидели, где пес, как теперь, [бегает] или кот, не было. Люди забирали и поели. В селах то же — выедали начисто. Те из сел приходили к нам [в город], ну и опухшие, увидел кота — уже забил, уже все… и забирал, уже ел кота. Такое было”, — делилась Варвара во время интервью с Татьяной Лапан.
Пережить Голодомор удалось не всем подругам Варвары, рассказывает ее внук.
“В детском возрасте, разумеется, очень трагично это. Они жили в одном городе, вместе ходили в школу. Когда кто-то умирает — это очень сложно [воспринимать]”, — говорит Юрий Юзич.
В 2006 году Украина признала Голодомор 1932-1933 годов геноцидом украинского народа.Для справки:Во время Голодомора 1932-1933 годов в Украине погибли не менее 3,9 миллиона человек. Такие данные наводит Институт демографии и социальных исследований, но дискуссии о количестве жертв до сих пор продолжаются.
Во время Второй мировой войны уже молодой девушкой Варвару Сердюк немцы вывезли на принудительный труд в город Щецин. Тогда это была территория Германии.
“Где-то 1942-1943 год это был. Она работала с другими девушками на почте какой-то [в Германии]. [Позже] какое-то письмо, очевидно, не военное, а гражданское, какого-то генерала, они подумали, что оно какое-то важное и сожгли его. Дальше последовало расследование — ее бросили в немецкий штрафлагерь”, — вспоминает Юрий.
Воспоминаниями о пережитом в штрафлагере, добавляет он, Варвара почти не делились. Но там ей снова пришлось голодать.
“Деда моего тоже вывезли насильно, он пару раз убегал. Дед сидел в [концлагере] Заксенхаузен. Там они голодали. Бабушка не помню, чтобы так четко это фиксировала, а дед говорил, что там весил где-то 36 килограммов. Выжил только за счет того, что табак, которые выдавали, он отдавал охраннику. Где-то в туалете клал табак, а охранник приносил раз в несколько дней какой-то бутерброд. Поэтому не умер от голода”, — делится внук Варвары.
С будущим мужем Николаем женщина познакомилась по дороге домой после освобождения из лагерей. Варвара уехала жить в его родной регион — во Львовскую область. Позже пара обручилась и у них родились четверо детей.
“В 90-х годах программа была для тех, кого насильно вывезли в Германию — компенсации выплачивали. У них была эта компенсация, что помогало им пережить те годы. Даже детям, которым было сложно, давали какую-нибудь часть. Бабушка много вышивала нетипичной для тех мест вышивкой — гладью, кружева такие делала. У нас там весь дом был в вышивках бабушкиных. В церковь оба ходили регулярно. Дед чаще, в хоре пел”, — рассказывает Юрий.
По словам Юрия, пережитое сформировало и отношение его родных к действиям советской власти. Но не всех.
“Дед и бабушка были антикоммунистами. Это факт. Они ненавидели Советский Союз, особенно дедушка, потому что он еще во Львове сидел в 41-м — чуть не скончался в тюрьме. Младшая сестра бабушки спустя стала членом коммунистической партии. Я так понимаю, она не переживала Голодомор или не сознательная еще была. В 90-х годах мы ездили к ней, у нее портрет Сталина висел, такая коммунистка была. Только когда началось полномасштабное вторжение, она по-другому стала относиться к россиянам”, — говорит собеседник.
Еще с детства, добавляет он, бабушка привила ему бережное отношение к хлебу.
“Как-то неосознанно получилось. Хлеб выбрасывать нельзя — нужно высушивать и давать птичками. А когда он падает, нужно поцеловать. Это уже как традиция. Разве если падает, то, может, не целую хлеб уже, но точно не выбрасываю”, — признается Юрий.
Варвара Сердюк застала и новые страницы борьбы Украины за свое будущее — “Оранжевую революцию” 2004 года, Революцию Достоинства и российскую агрессию в Донецкой и Луганской областях в 2014 году.
Светлая память.