В Соледаре современные художники с группой подростков во время недельной арт-резиденции создали видео об истории Белокаменского огнеупорного завода на окраине города. Основанный в позапрошлом веке, он остановился в 2012 году. И в нем судьба всего индустриального Донбасса сквозь 3 столетия. Как все было и почему подростки с художниками обратили внимание на руины читайте в материале.
Видео об истории Белокаменского завода огнеупорных материалов создали во время недельной арт-резиденции арт-дуэта Open Place Юлии Костеревой и Юрия Кручака в Соледаре. Именно они вместе с местными подростками сняли, смонтировали и уже показали в офисе платформы культурных инициатив ИЗОЛЯЦИЯ видео об утраченном местном заводе. Но над фильмом еще работают.
Выбрали это обанкротившееся предприятие как центр своей видеоистории, потому что соледарские подростки ежедневно видят его руины.
“Белокаменка – это окрестность Соледара, выглядит как ужасная руина. Как обглоданная рыбина, а кое-где и скелетов не осталось. Местные подростки уже не помнят, как этот завод работал до 2012-го, но помнят, как он был в более сознательном состоянии”, — описывает руины предприятия в Соледаре Юлия Костерева.
Для справки:В Соледаре с февраля по август продолжаются арт-резиденции “Заземлення”, проводимые платформой культурных инициатив ИЗОЛЯЦИЯ. Основная тема резиденций — Антропоцен, то есть изменения окружающей среды, вызванные деятельностью человека Для участия в резиденции люди искусства бросают на неделю свою привычную среду, приезжают в Соледар, погружаются в местный контекст и создают произведение современного искусства. Это может быть инсталляция, видео- или саунд-арт, картина и так далее
Для видео о Белокаменском огнеупорном заводе участники резиденции с подростками не только ездили на место завода, но и в Бахмутский краеведческий музей. Там они листали фотоальбом об истории предприятия, который вели на том заводе до 1959 года.
Многие фотографии из этого альбома вошли в рабочие материалы видеопроекта. А еще подростки нашли фотографии с предприятия, которого уже нет, в своих семейных фотоальбомах.
Белокаменский завод огнеупоров основали еще в позапрошлом веке, а в 1903-м его выкупило акционерное общество Деконских заводов алебастровых и огнеупорных изделий и материалов. Владельцем его был бахмутчанин прусского происхождения Эдмунд Фарке (который также основал завод стеклоизделий, кирпично-черепичный завод).
“Здесь изготовляли алебастр, перерабатывали гипс; где трубы – это печи по обжигу этих строительных материалов, а на заднем плане – бараки рабочих”, – рассказывает в фильме научный сотрудник Бахмутского краеведческого музея Григорий Соколовский.
А во время Революции 1905 забастовки и анархия захватили и это предприятие. Опасаясь всего этого тогдашнее руководство предприятия, по словам сотрудника музея, построило поселение для рабочих с «инфраструктурой».
“На первом месте были питейные заведения, потому что после работы люди расслаблялись, и большая часть заработка уходила на водку”, — говорит научный сотрудник музея.
По его словам, заработок здесь был минимальным.
“Детский труд по 12 часов (садчиком или формовщиком, таскавшим кирпич) стоил 25-30 копеек. Обжигальщики получали 1,5 рубля. Заработок не давал значительной прибыли рабочему”, – говорит Григорий Соколовский.
Но все равно желающие работать здесь были. Первоначально это были преимущественно жители близлежащих поселков. Но именно в те времена стали приезжать многие из других регионов Российской Империи. Эта трудовая миграция начала 20 века отчетливо прослеживается в метрических книгах Бахмута.
“С 1906-07 годов в Бахмуте крестились, женились много жителей Орловской, Курской, Московской и Воронежской губерний. Основное переселение сюда приходило оттуда. Как результат, они здесь так и оставались”, – говорит сотрудник музея.
В 1920 завод национализировали, то есть конфисковали в государственную собственность.
В советские годы это предприятие ждал расцвет благодаря новым технологиям и востребованности огнеупоров. Ведь СССР взял курс на индустриализацию, и в продукции Белокаменского завода нуждались металлургические предприятия СССР. Становилось и больше бытовых удобств для работников: появился детский сад, клуб, 2-этажные дома, почта, магазин, столовая и прочее.
По словам бахмутского эксперта по экономике Петра Тутова, в годы Второй мировой из-за уникальности и важности продукции завода работу предприятия возобновили нацистские оккупанты. Они его не уничтожили даже перед отступлением в начале осени 1943 года.
“А с 1956 года туда ввели новые технологии, и объем производства достигал 50 тысяч тонн огнеупоров (до 1917 здесь выпускали такой продукции в 5 раз меньше, — ред.) Самое главное, это предприятие имело в своем составе мощности для производства корундовых изделий, которые использовались в металлургии, где высокие температуры. Фактически это было единственным предприятием на территории Украины”, — говорит эксперт.
А в 1990-е предприятие приватизировали, но новые собственники, понимая, что у металлургии есть перспективы, вкладывали финансы в завод.
“На завод приходит днепропетровская компания “Магнезид”, с тех пор предприятие находилось в составе днепропетровских финансово-промышленных групп. После 2000 года они ввели новые мощности, закупили новое оборудование и в 2004-м планировали выйти на безубыточную деятельность”, — рассказывает Петр Тутов.
Но предприятие не смогло рассчитаться за это оборудование.
“Его снабжали донецкие фирмы, и в 2003-м хозяйственный суд Донецкой области принял решение объявить завод банкротом. Почему подали иск? Возможно, это были разборки между финансово-промышленными группами. А может это сделали, чтобы вывести активы и убрать конкурента”, — считает бахмутский эксперт.
После этого сюда приходит фирма “Кераммет”, выкупившая и некоторые другие предприятия огнеупорной промышленности. В них инвестировали около 1 млн долларов.
“Но снова что-то пошло не так, началось перераспределение, и завод перешел к фирмам, подконтрольным “Донгорбанку”, донецким фирмам и частным кипрским компаниям. Возродиться он так и не смог: завод начали разрушать, сносить корпуса. Сейчас от завода осталась только одна дымоходная труба”, — заключает Петр Тутов.
“Школа в Соледаре закрыта на реконструкцию, поэтому школьники каждый день ездят в Белокаменку в школу и видят это. От старшего поколения они слышали, что Белокаменка – это такой ужас Соледара. То есть вот что может произойти с таким мощным предприятием. Это такая связь поколений”, – говорит Юлия.
Для съемки видео о руинах Белокаменки решили привлечь молодежь, потому что это будет полезно для громады, считает Юлия:
«Мы сконцентрировались на образовательной плоскости: был запрос на актуальные знания».
Во время арт-резиденции группа 15-16-летних подростков училась работать с видео и командной работе.
“Наш проект заключался в работе с местными подростками над видео. Это были практическо-теоретические семинары: мы разбирали как строится кадр, история, рассказ, композиция кадра. И снимали. У нас были полноценные съемки. Ну и разбирали, что собственно мы хотим сказать: что важно, а от чего можем отказаться”, — рассказывает Юлия Костерева.
И добавляет: во время общения с молодежью она увидела, что ребята хотят развиваться по другим направлениям, чем старшие жители Соледара.
“По крайней мере, из этой группы, с кем мы работали, ни один человек не сказал, что он хотел бы работать на соляной шахте, на “Кнауфе”, или видит свое будущее там”, — говорит художница.
Напомним, соледарское госпредприятие «Артемсоль» более полугода судится с украинским правительством из-за анонсированных планов Кабмина приватизировать это ГП. “Артемсоль” является крупнейшим и старейшим в Украине производителем каменной соли.
Читайте также: