Поезд на незнакомые земли, в котором выжили не все. Холодные дома без окон и дверей. Тоска по родине, куда нет возврата. 77 лет назад началась депортация лемков и бойков в чужие края. Ежегодно во второе воскресенье сентября украинцы вспоминают об этом.
После окончания Второй мировой войны СССР и Польша устанавливала государственные границы, и несколько украинских сел перешли к полякам. А целые семьи принудительно переселили в СССР. Часть из них депортировали на Донбасс.
Мы пообщались с Надеждой Тутовой, чью семью во время депортации переселили в Раздоловку. Она родилась уже после переселения и от бабушки и дедушки слышала истории о жизни “до”. Тема депортации в семье была болезненой и почти закрытой. Но тем, что ей рассказывала семья и другие переселены семьи, она поделилась с нами.
Далее рассказ Надежды Тутовой от первого лица.
В 1951 году почти 1300 человек переселили из западной Украины, с Лисковатого, к Звановка, Раздоловка и Верхнекаменское. С ними в Раздоловка попали и мои дедушки, бабушки, родители.
Фото: Организация обороны Лемкивщины
К тому времени мой отец служил в советской армии. Ему было 20 лет. А маме было 17. Они были еще молоды, но достаточно взрослые, чтобы запомнить и оценить все, что с ними поступили.
Родителей выселяли поездом. Имущества они не могли взять много, только 200 килограммов с собой, поехать в другое место не имели права. Поезд шел на Троицу. Этот праздник бойки отмечали очень пышно, но теперь его вспоминают со слезами на глазах.
Люди боялись, что их будут везти в Сибирь. Кто-то еще верил, что через некоторое время вернется. Но вернуться почти никому не удалось.
Многие люди умерли еще в пути. Тогда поезд с запада на восток мог ехать и неделю, и две недели, потому что стояли где-то в отстойниках, пока дадут тот локомотив. Где люди терялись, кто вышел за водой пока поезд стоит, а он тронулся. Кого до сих пор не нашли.
Паспорта у переселенцев забирали, зато выдавали билеты переселенца, в которых отмечалось кто и куда едет. Работали только в колхозах при громадах, куда их переселяли. А уйти из колхоза было трудно.
Фото: Историческая правда
Райком партии постановил построить для переселенцев жилье, но рабочие не успели. Дома сдавали впопыхах, без окон и дверей. Людям приходилось завешивать эти отверстия одеялами. Зимой было так холодно, что вода в ведрах замерзала. Уголь переселенцам не давали, да они и не умели им топить, потому что на родине топили дома дровами.
Как начиналась весна, все прорастали. Дома были замазаны навозом, и непереваренное зерно в них начинало прорастать. Все было покрыто плесенью. Это был ужас, люди переживали.
Других подселяли к семьям, которые жили в стареньких домах: две комнаты по 10 квадратных метров. В тех комнатах и так семьи большие были, поэтому ночевать приходилось на холодных чердаках. Из-за этого люди часто болели.
Моей семье, как и всем, никто не компенсировал ничего за оставленные земли, мебель, вещи или иное имущество. Дали по 5000 рублей, но эти деньги шли на строительство нового дома.
Многие старики не смогли пережить переселения и умерли уже здесь. Они очень тосковали по родной земле.
То, как с бойками поступила советская власть, было противозаконно. Людей переселили вопреки законам, уставам, международным актам по правам человека. Это переселение можно считать депортацией, потому что людей заставили насильно покинуть свои дома.
«Сначала некоторые называли «бандерами», а затем все переженились»
Моя семья попала к людям, которые пережили голод. Горе бойков напоминало им ужасы, с которыми они столкнулись. Поэтому с переселенцами они делились самым ценным — хлебом.
Некоторые не понимали, почему приезжие не работают в праздники, не понимали наш говор, традиции, обычаи. Насмехались из других названий каких-то предметов. Кто-то даже сначала отзывался «бандерами».
Но большинство переселенцев приняли хорошо. Впоследствии местные ребята начали встречаться с приезжими девушками и наоборот и переженились.
Сегодня языка бойков почти никто кроме стариков не помнит. В основном все уже говорят на «донбасском диалекте».
В 2000-х годах люди впервые смогли поехать домой. За время советской власти им это не удавалось, а в первые годы независимости Украины Польша не очень хотела их пускать. Возможно, боялась, что люди будут требовать каких-либо компенсаций.
В 2012 году мы повезли отца в Польшу, в село Лисковате, где он родился. Он хотел вернуться туда, посмотреть, как сейчас, выглядит родное село.
Когда приехали, отец упал на колени и начал целовать землю перед церковью. От его дома остался только фундамент, колодец и старая груша, которая была еще маленькая, когда отец там жил.
Всего с того села осталось домов 20. К сожалению, когда в 1951 году Польша получила эти земли, сюда почти никто не переселился. Здесь жили только греческие революционеры, и они долго не задержались.
После поездки я поняла, что земля моего отца — это и моя земля. Поэтому я решила собрать воспоминания, потому что осталось не так много людей, которые пережили эти страхи. Затем все это вылилось в масштабное исследование истории заселения, происхождения бойков, их традиций и культуры.
Семейства Тутовых после поездки на родину написала книгу “Бойкивщина-Донбасс. Сохраним память” почти полтысячи страниц. В книге содержатся воспоминания семей которых также депортировали на Донбасс, история Бахмутского края и сел, куда отправляли людей, описание обрядов и обычаев переселенцев и тому подобное.
Эту книгу можно найти в Бахмутской центральной библиотеке.
Читайте также: