“Я готова ждать сколько угодно, но есть ли у него это время?” — жена пленного мариупольца Дмитрия Шурды
Мариупольский спортсмен и общественный деятель Дмитрий Шурда уже полгода находится в российском плену. Оккупанты обнаружили в его телефоне фото с красно-черным флагом. Дмитрия задержали и обвинили в подготовке “азовцев”. В плену у мужчины случился инфаркт, семья уже несколько месяцев не знает, что с ним. Историю Дмитрия рассказала его жена.
Далее – рассказ Светланы Шурды от первого лица.
Дмитрий активный общественный деятель, занимался и патриотическим воспитанием молодежи, работал детским тренером по боксу. Он судья международной категории, секретарь Федерации бокса Мариуполя.
Вернулся с соревнований и начал помогать горожанам
Когда началась полномасштабная война, Дмитрий был на соревнованиях в Луцке. Прорваться в Мариуполь он смог 5 марта. Мы с 2014 года помогаем военным, и как только Дмитрий приехал в Мариуполь, он начал волонтерить в хабе “Халабуда”. Тогда я видела его 2-3 часа в день. Через два дня и мы с дочерью присоединились к нему, помогали на продовольственных складах развозить еду по убежищам.
15 марта объявили о “зеленом коридоре”. Фактически его не было, но мы ждали эвакуационных автобусов из Запорожья. За пару дней до того в многоэтажку рядом с нашей было прямое попадание, и мы решили дома больше не ночевать, переехали в “Халабуду”. Мы жили на пятом этаже, и в соседний дом прилетело как раз на пятый этаж, дом загорелся. А наш до сих пор один из двух в уцелевших районе. Нашу квартиру, конечно, взломали, но от обстрелов она чудом не пострадала.
16 марта утром муж сказал нам собираться и уезжать. Его знакомый дал свою машину, и мы поехали в восьмером, без Дмитрия. Три дня мы добрались до Запорожья.
Уже там я впервые услышала, что Дмитрия задержали.
“Надеялась, что его просто проверят и отпустят”
Мне позвонили знакомые и сказали: “Свет, знаешь, есть такая информация, что Дима выезжал на следующий день, и на одном из блокпостов его остановили вроде бы из-за того, что в телефоне увидели какое-то фото”. Я начала спрашивать, что произошло, у всех знакомых. Но никто ничего не знал.
Я надеялась, что его просто проверят и отпустят. Уже позже знакомые рассказали, что они выезжали тремя машинами, и из трех только одна доехала до подконтрольной территории. Димину машину задержали под Мариуполем, еще одну — в Бердянске.
Оказалось, что причиной стало фото, где Дима на фоне красно-черного флага. Я не понимаю, откуда оно могло быть, они готовились к выезду и чистили телефоны. Я не знаю, что это за фото. Но они его увидели, и понеслось…
Из Запорожья мы с младшей дочерью поехали дальше. Старшая жила в Харькове, с ней мы встретились во Львове. 30 мая уехали в Хорватию. Моя дочь профессионально занимается прыжками в воду, а в Хорватии была сборная команда, и там работает ее тренер. Мы решили, что Ника продолжит занятия. И я уехала вместе с ней.
“Он чудом выжил после инфаркта”
14 апреля вечером я увидела звонок с незнакомого номера “феникса” и поняла, что мне звонят с той территории. Когда я ответила, услышала голос мужа. Он был очень слабый. У него там случился сердечный приступ, был инфаркт. Он чудом остался в живых. Когда это произошло, он был в Еленовке. “Скорой” его привезли в донецкую больницу.
Вечерами в больнице он брал у кого телефон и звонил мне. Конечно, многое не рассказывал, да и я не расспрашивала особо, потому что не все же можно говорить.
29 апреля у него окончилось лечение. Ему даже выдали больничный и историю болезни. В этот день у дочери день рождения. Он рано утром позвонил по телефону и поздравил ее. После этого мы с мужем не разговаривали. Его забрали из больницы обратно в Еленовку. И с тех пор у меня нет с ним никакой связи.
“Уговорить кого-то поехать в Еленовку было невозможно”
Несколько раз мне звонили мужчины, которые были вместе с Дмитрием в Еленовке, и передавали от него весточки. Один из ребят, когда вышел, сказал мне, что у Димы там заканчиваются лекарства. А у меня в Еленовке нет знакомых, только в Донецке. Но уговорить кого-то поехать из Донецка в Еленовку – это невозможно. Даже когда он лежал в Донецке в больнице, я просила знакомых передать ему лекарства и личные вещи — и все боялись. Там все боятся то мобилизации, то лишних вопросов, то еще чего-то. Я нашла телефон его троюродного брата, он пенсионного возраста, и уговорила его приехать к Диме в больницу. Это было на Пасху.
Когда он был в больнице, он был уверен, что его после лечения выпустят. Ведь в Еленовке он находился в камере для гражданских. Но не так получилось, как думалось.
Мы с ним договорились: если пройдет неделя после его выхода из больницы, и его не будет на свободе, то нужно искать адвокатов. Мне дали контакты одного адвоката, но он ничего мне не обещал. Адвоката к нему не допускают, пока идет следствие. Он мне сказал, что по закону должны, но “вы понимаете, какое сейчас время”. В июне он узнал, что Диме предоставили статус военнопленного, а военнопленным адвокаты не положены. Потому он сказал, что не может ничем помочь.
Дмитрия обвиняют в подготовке “азовцев”
В середине мая мне сказали, что Дмитрия перевели из Еленовки в СИЗО в Донецке. Почему – непонятно. Это было тогда, когда туда должны были привезти “азовцев” из “Азовстали”. Видимо, освобождали место, потому что многих мужчин перевели тогда из Еленовки в Донецк.
Его обвиняют в подготовке “Азова”. Он тренер, и якобы в тот клуб, где он работал с детьми, приходили и “азовцы” и там тренировались.
Когда ударили по Еленовке, был очень сильный шок и для меня. Хотя я понимала, что на тот момент Дима уже не должен там быть. Но чисто по-человечески меня это сильно выбило.
“Он есть в обменном фонде, но его не отпускают”
В мае Дмитрию разрешили передавать личные вещи, и я передавала через брата лекарства. В июне он уже не решился уехать к Дмитрию. Там ходят слухи, что интересующиеся пленными люди на оккупированной территории исчезают, независимо от возраста и статуса.
Я не знаю, где он, что с ним, не могу передать лекарства. После инфаркта восстановление должно быть минимум год, необходима постоянная терапия. Даже врач в Донецке ему говорил: после освобождения из плена обязательно пройдите обследование.
Он спортсмен, и мне передавали, что он и в плену каждый день делает зарядку, занимается йогой, пытается себя поддерживать.
Он находится в обменном фонде. Его несколько раз готовили к обмену, но с той стороны не подтверждали. Его не отпускают, и я не понимаю почему. Думала, это показательное судилище в Мариуполе будет в День Независимости, и его держат для этого. Но там ничего не было.
“Я много раз представляла нашу встречу”
Мне все говорят, что нужно подождать. Я готова ждать сколько угодно, но есть ли у него это время? И вот я сейчас в Хорватии, сижу на солнышке, здесь тепло, тихо, не стреляют, а он там. И я ничего не могу поделать. Очень сложно осознавать эту безысходность.
Я уже и обратно готова ехать, но даже адвокат мне говорил: “Не вздумайте, потому что вы, во-первых, не доедете, а во-вторых, ничем ему здесь не поможете”.
Я много раз представляла нашу встречу. У меня были разные варианты. Я думала, что его отпустят, и он сможет приехать сюда ко мне и восстановиться здесь. Потом я думала, что его обменяют, и я поеду в Украину, и там мы встретимся.
Первое, что я ему скажу: “Слава Богу, ты свободен! Слава Богу, мы вместе!” Я уже боюсь как-то планировать, хотя иногда здесь хожу и представляю, если бы он приехал, мы бы туда сходили, я бы ему это показала, я бы завтраки ему готовила.
Уже полгода мы не виделись. А когда он еще звонил из плена, то говорил, что в жизни многое изменилось, мы все стали другими. И я теперь понимаю, что, возможно, нам понадобится время, чтобы привыкнуть друг к другу. Но все это такие мелочи…
Мы обращались в разные инстанции. Недавно мой брат на Украине подал заявление в полицию. Я подключила всех, кого могла: специальные службы и организации, волонтеров, Диминых воспитанников и коллег. Мы все ищем хоть какую-нибудь информацию о нем. И мы все очень его ждем.
***
Напомним, ранее мы рассказывали, как дочь Дмитрия Ника Шурда посвятила ему и бойцам ВСУ свою победу на чемпионате Европы по прыжкам в воду среди юниоров.
“Это золото мы посвящаем всем воинам, защищающим нашу страну, и моему папе, который до сих пор находится в плену в РФ… Я верю, что его скоро освободят и он будет безумно счастлив за нас… А мы продолжаем работать на своем фронте и поднимать флаг Украины на соревнованиях”, — написала девушка в своем инстаграме.
Читайте также:
- “Контузия – это самое легкое, что произошло с сыном на “Азовстали”. Рассказ матери пленного защитника Мариуполя “Гренки”
- “В прошлый раз мы виделись 24 февраля, в день его рождения”, – жена пленного из “Азовстали” Владимира Чертушкина
- Цена была высокая: освобожденный из плена боец ”Азовстали” рассказал, что их пытались деблокировать
Этот материал опубликован при поддержке Европейского фонда за демократию (EED). Его содержание не обязательно отражает официальную позицию EED. Информация или взгляды, изложенные в данном материале, являются исключительной ответственностью его авторов.