“Каждый уголок моей души ранен обстрелами”: три переселенки с Донетчины рассказали, как спаслись из осажденных городов
Война оставляет отпечаток в душе на всю жизнь. Миллионы украинцев выехали в безопасность, но живут с грустью о родительском доме, прошлой жизни, семье рядом. Три жительницы Донецкой области поделились своими историями и рассказали, что чувствуют.
Самое сложное в жизни дежурство в больнице
В начале открытого вторжения России жительница Мариуполя Юлия училась на втором курсе Донецкого национального медицинского университета. Параллельно девушка работала в отделении ожоговой и гнойной хирургии городской больницы. Девушка рассказала о том, как жила во время боев за город. Далее — ее прямая речь.
“В начале марта у меня было самое сложное в моей жизни дежурство в больнице. Приехала машина, обычный фургончик, и в нем была семья: отец, мать, бабушка, двое маленьких детей до десяти лет и девушка с парнем. Мы всем отделением выбежали с каталками, чтобы отвезти их в больницу и оказать необходимую помощь. Когда дверь открылась, я увидела, что на руках у матери сидят дети, и их лица были полностью в ранах. Бабушка просто лежит на полу без левой ноги. Она была в наиболее критическом состоянии, поэтому мы решили спасать ее прежде всего.
Завезли ее в реанимацию, дали соответствующие препараты, подключили катетеры. Пришлось произвести экстренную ампутацию. Во время операции бабушка перестала дышать, ей сделали массаж сердца… Однако, к сожалению, женщину не спасли.
Дети были запуганы, постоянно плакали. Остальные люди, которые до утра обращались в нашу больницу, выжили. Однако у всех этих людей уже не было дома, и они оставались в подвалах. Сама я эвакуировалась: за мной приехал папа, и мы пешком под обстрелами добежали до машины и огромными усилиями под постоянными ракетами смогли выехать на запад Украины.
Сейчас я временно живу у родителей, к сожалению, это неподконтрольная территория. Моя учеба продолжается дистанционно, я буду уезжать отсюда на подконтрольную территорию в январе. Еще не знаю, потеряла ли квартиру, но все вещи похитили оккупанты”.
Чуть не умерла от онкологии из-за оккупации
Хореограф и танцовщица Екатерина из Волновахи уже несколько лет борется с раком. Когда в ее город пришли захватчики, девушка осталась один на один со своей болезнью. Своими воспоминаниями она поделилась с нашими журналистами.
“Больше всего в родном городе я любила нашу невероятную природу, особенно летом. Я встретила там немало рассветов и с уверенностью могу сказать, что там лучшие закаты.
Я болею и лечусь, борюсь за свою жизнь уже четвёртый год. У меня онкология, саркома Юинга. В преддверии открытой войны я начала очередное лечение. 22 февраля сделала химиотерапию.
Когда это все началось, я надеялась, как и все, по-видимому, что это скоро закончится. Потому и не спешила никуда бежать. В Волновахе обстрелы происходили постоянно. Несколько ночей мы пережили в квартире на пятом этаже, а потом сидели в бомбоубежищах.
Самое страшное, что я слышала — это первые авиаудары по городу ночью, когда мы еще сидели в квартире. А на следующий день город обстреливали “Градами”. Все последующие взрывы и авиаудары были ничем по сравнению с первыми двумя днями.
Время шло, и я чувствовала, что моя болезнь прогрессирует, а лекарств нет. Так что 20 сентября мы с родителями решили уходить пешком под обстрелами. Как же жутко было идти под обстрелами, минами и вертолетами через лес к своей свободе. Мы видели вещи орков, переходили ледяную реку, к нам по дороге прибился пес, которого мы тоже, выходит, спасли. В моей памяти это до сих пор просто страшный сон.
Многие родственники остались дома. Они прячутся в бомбоубежищах и помогают ВСУ и волонтерам вывозить животных.
Сейчас я в другой стране до сих пор работаю над тем, чтобы получать лечение. Даже не представляю, что было бы, если бы я до сих пор сидела в Волновахе. Так как в моем городе людей не выпускают в сторону подконтрольной части Украины. Не впускают гуманитарную помощь. К сожалению, там настоящий геноцид населения. Вокруг идут ожесточенные бои. Сердце разрывается от того, что я читаю и вижу”.
Ни дома, ни города больше нет
Марина из Мариуполя осваивает медиапродюсирование в Киевском национальном институте имени Тараса Шевченко. Девушка живет за границей и больше всего мечтает вернуться домой, который уничтожили оккупанты. О своих чувствах Марина рассказала Вильному радио.
“За последние несколько лет очень многое в Мариуполе было восстановлено и отреставрировано. Каждый раз я влюблялась в город все сильнее. А больше всего я любила море со всеми его недостатками из-за заводов и прекрасными закатами. Быть у воды — это счастье, и сейчас, после отъезда, мне этого очень не хватает.
Выехали мы, потому что дома больше нет. В блокаде мы провели около четырех недель. За это время у меня не было паники — скорее, страх за тех, кто сейчас не рядом со мной.
Сейчас мы с семьей в Германии. До начала полномасштабного вторжения я испытывала сильную тревогу, непонятно почему. Почему-то казалось, что я чуть ли не в последний раз вижу каждое место, где прогуливалась в городе. Оказалось, что была права.
После начала обстрелов мне было стыдно, что кто-то сейчас на передовой, а я в квартире, хоть и без света, воды, газа, связи. Кто-то волонтерит, а я сижу. Это чувство даже усилилось после переезда.
Вернуться очень хочу, но куда? Моего дома нет, моего города нет. Каждый уголок моей души ранен обстрелами. Место первого поцелуя, школа, лицей, дом бабушки, прекрасное побережье”.
***
Напомним, для переселенцев из Луганщины построят модульный городок на Закарпатье за 2 млн долларов. На жилье могут рассчитывать люди, чье жилье разрушили или серьезно повредили оккупанты.
Читайте также:
2Этот материал создан в рамках проекта «Срочная поддержка ЕС для гражданского общества», внедряемого ІСАР Єднання при финансовой поддержке Европейского Союза. Его содержание является исключительной ответственностью автора и не обязательно отражает позицию Европейского Союза.
