“Люди вылезли грязные, как шахтеры”: В Майорске остаются 25 местных, и им сложно помогать
Около 25 человек продолжают жить в Майорске, за который в последний месяц шли тяжелые бои. Глава военной администрации повез людям гуманитарную помощь и увидел полностью уничтоженный населенный пункт. Грязные люди получили помощь и отказались эвакуироваться из нечеловеческих условий. Мы расспросили его о том, как выглядит теперь Майорск.
О ситуации в Майорске Вильному радио рассказал начальник Соледарской военной администрации Сергей Гошко.
5 октября он вместе с волонтерами смог договориться с военными, чтобы проехать в деревню и привезти людям гуманитарную помощь. Пока Майорск официально находится в “серой зоне”, его полностью не контролирует ни одна из сторон.
“Я раньше работал начальником военной администрации Светлодарска. Населённый пункт Майорск был у меня. Вчера (5 октября, — ред.) мы вместе с заместителем руководителя, который возглавляет громаду, поехали в Майорск. Потому что поступила информация, что нужно эвакуировать человека. А также поступил сигнал, что у людей заканчиваются продукты” , — говорит Сергей Гошко.
Поехать туда раньше не было никакой возможности около месяца. Поскольку, по словам бывшего руководителя Светлодарской громады, там было слишком “горячо”. Он удивляется, что люди остаются жить там.
“Существуют такие люди только благодаря гуманитарной помощи, которую удается привезти. Но до этого месяц у нас не было возможности туда ездить. Там были массированные обстрелы весь последний месяц, когда началась эскалация по этому направлению. И единственным исключением, когда туда кто-то ехал, было, когда военные передавали информацию о раненых, которых нужно было забрать”, — рассказывает собеседник.
Чтобы эвакуировать в больницу раненого жителя, ехать приходилось так же под угрозой попасть под обстрел.
“Ехали мы туда просто рискуя жизнью. Военные нам помогли подобрать более безопасное время, обеспечили проезд. Хотя там ситуация сейчас может измениться в любую минуту, и они уговаривали поехать позже. Но мы понимали, что у людей продовольствия нет”, — объясняет Сергей Гошко.
В Майорске нет никаких коммунальных услуг: вода, свет, газ, интернет и мобильная связь отсутствуют. Дороги все разбиты российскими ракетами. Также нет возможности получить хоть какую-нибудь медицинскую помощь.
“Мы приехали в пятиэтажный дом, привезли продукты и забрали человека. В доме осталось всего 15 человек. Мы проводили информационную работу, чтобы они уехали наконец. А они стоят, все грязные. Я просто неудачный фотограф и неудачно сфотографировал, если бы сделал это поближе, вы бы увидели, что они, как шахтеры… не знаю, или они кого-то ждут и может поэтому терпят все это”, — не понимает настроения людей бывший глава Светлодарской громады.
В Майорске осталось около 25 жителей
Населенный пункт разделен по КПВВ, который здесь был до полномасштабного вторжения, на две части. С одной стороны только частный сектор, с другой есть несколько многоэтажек. В часть города, где частный сектор, Сергей Гошко, заехать не смог. Сложность в том, что поскольку Майорск уничтожен, все дороги завалены досками, гвоздями, кирпичами, которые разлетались во все стороны от взрывов российской артиллерии.
“Проехать туда нет никакой возможности, хотя по нашей информации там около 10 человек, которые остались в подвальном помещении. Нам удалось посетить только дом, где прячутся 15 человек, которых мы увидели. Людей мы попросили передать людям на той стороне, что мы приезжали и чтобы с ними поделились едой”, – рассказывает собеседник.
То есть в Майорске, по данным местных жителей, осталось около 25 человек.
Жители отказывались от эвакуации до последнего
Люди, прячась от постоянных обстрелов, готовят еду в подвальном помещении. То есть они разводят костер, дышат дымом и в таких условиях готовят пищу, рискуя своим здоровьем.
Последний раз Сергей Гошко был в Майорске 3 месяца назад, в июле, но за это время здесь изменилось все до неузнаваемости.
“Населенного пункта Майорск – нет. Там совсем ужас, и я не могу понять, почему люди оттуда не уезжают”, — сокрушается Сергей Гошко.
Люди, которые остаются в прифронтовом Майорске, отказывались эвакуироваться несмотря на тяжелую ситуацию. Объясняли они это тем, что “пережили 2015 год”. Однако со временем некоторые изменили свое отношение.
“Люди поняли, что это не шутка, и начали бить во все колокола: “ай-яй-яй, вы должны нас эвакуировать”. Только уже много времени прошло, и ехать за ними было очень опасно. Раз я ездил, два, но на третий уже ехать и положить свою жизнь за человека, который не понимает, что происходит, чтобы привести человеку килограмм гречки, ну как-то…” — говорит Сергей Гошко, который все же смог вывезти хотя бы одного человека в более безопасные регионы страны.
Поездки в прифронтовые населенные пункты дорого стоят
Узнать больше информации у местных не удалось. Когда людям закончили раздавать гуманитарную помощь, начался обстрел со стороны российской армии. Поэтому Сергею с коллегами пришлось быстро эвакуироваться из опасного населенного пункта.
Эта поездка стоила руководителю громады двух скатов на автомобиле. На дорогах много осколков, гвоздей, мусора от разрушенных домов и шины пробиваются часто.
“Люди, которые остаются в таких условиях, находятся в большей опасности, чем даже военные. Поскольку военные понимают, что они делают, они обучены. А люди, которые после обстрела выходят сразу посмотреть, ну…”, — грустит Сергей, что некоторые все равно остаются в опасности.
Напомним, в Белогоровку впервые после освобождения удалось привезти гуманитарную помощь. В полностью уничтоженном селе из почти тысячи жителей осталось только 15. Для них и вез продукты благотворитель с Часов Яра. Мы расспросили, что увидел волонтер в Белогоровке после оккупации и стало ли там спокойно.
Читайте также:
155Этот материал опубликован при поддержке Европейского фонда за демократию (EED). Его содержание не обязательно отражает официальную позицию EED. Информация или взгляды, изложенные в данном материале, являются исключительной ответственностью его авторов.
