“Невозможно жить среди людей, которые носят “Z” на одежде”: как дончанка, выехавшая за границу, описывает годы в оккупации

“Никто серьезно это не воспринимал”, — так дончанка Екатерина описывает события 2014 года, когда россияне только начинали оккупировать ее родной город. Как молодежь в Донецке получает высшее образование и зарабатывает на жизнь и как российская пропаганда разрушает семьи, девушка рассказала журналистам Вильного радио.

 

Этот текст — часть проекта “Красная нить” в эфире Вильного радио. Это серия коротких роликов об опыте примирения после завершения войны в разных странах и путях преодоления противоречий уже сейчас в Украине.

Начало оккупации части Донетчины Екатерина (мы изменили имя девушки по ее просьбе) встретила в 16 лет. Чтобы побыть в безопасности во время активных боевых действий, семья уехала в Херсон, а потом еще некоторое время пожила в Москве.

“Когда мы вернулись в Донецк, все стало спокойно и тихо. Мы просто жили и воспринимали все так, словно это был какой-то фарс. Мы сами себя называли “банановой республикой”. Никто это серьезно не воспринимал. И просто, видимо, ждали какого-то чуда”, — вспоминает Екатерина.

Однако чуда не произошло — россияне лишь укрепляли свое влияние на захваченных территориях. В оккупированном Донецке девушка окончила школу с аттестатом т.н. “ДНР”, а затем поступила в один из местных университетов.

“Мы все понимали, где мы учимся, что наша «бумажка» (диплом о высшем образовании, — ред.) ничего не стоит. У некоторых из нас были надежды на российский диплом, якобы он будет лучше, чем “дэнээровский”. Но мы учились больше не ради диплома, а чтобы получить знания. Мы думали, что сможем онлайн найти работу — сейчас современный мир, и эти документы об образовании уже не так необходимы.”, — говорит дончанка.

Некоторые выпускники вузов ездили в российские Ростов или Белгород, чтобы “подтвердить” свой “диплом”.

“У меня есть знакомый, получивший “российский” диплом, знаете, как он выглядит? Там бланк российский, где написано что-то там “Российская Федерация”. А печать “дэнээровская”. Ну такое”, – рассказывает девушка.

Чтобы нормально обустроить дальнейшую жизнь, опций у местной молодежи, которая не хотела уезжать, было немного. Одна из них – работать удаленно в Украине или России. Так поступила и Екатерина.

“Мы там могли получать зарплату, которая могла в 3, в 4, в 5 раз превышать среднюю по Донецку и вместе с тем платить очень малые деньги за аренду жилья и коммуналку. Так что мы как-то чувствовали себя, знаете, королями ситуации”, – говорит Екатерина.

 

“Ты становишься “средним знаменателем” своего окружения”

Угрозы в Украине большинство жителей оккупированных территорий не видели, вспоминает Екатерина. Вражду же, говорит она, разжигала пропаганда.

“Нам было вообще все равно, присоединиться ли назад к Украине или присоединиться к России — лишь бы эта банановая республика закончилась. Чтобы мы были в каком-то официальном статусе, ездили спокойно туда-сюда, чтобы у нас было нормальное образование. Мне кажется, что это телевизор обострил ситуацию. Просто назвали их (украинцев, – ред.) “врагами” – и вот они враги. Так как в течение этого долгого времени никто враждебно к Украине не относился, постоянно ездили в Украину (на подконтрольную часть Украины, — ред.) все было спокойно”, – говорит девушка.

После начала открытого вторжения российская пропаганда стала невыносимой, но со своей задачей — убеждать местных в необходимости и неотвратимости войны — успешно справлялась. Это стало одной из причин, заставивших Екатерину уехать.

Вместе с парнем она из-за России эвакуировались в Эстонию. Насколько сложным был их путь за границу и как Екатерина обживается на новом месте – читайте в спецпроекте Вильного радио.

“У меня там (в Донецке, – ред.) осталась моя подруга. Ее мать заболела раком, и она не может ни ее оставить, ни уехать с ней. И она за Украину, но на самом деле, чем дольше она там живет, тем ей тяжелее. Ты просто становишься “средним знаменателем” своего окружения. И даже если она сейчас понимает, что Россия не права, со временем она просто перестанет быть за Украину и будет просто нейтральной. Там тяжело быть полностью за Украину. И это одна из главных причин, почему я уехала – там невозможно жить сейчас. Среди военных, среди людей, которые носят “Z” на одежде”, — признается бывшая дончанка.

Под влияние российской пропаганды попали и родители самой Екатерины. Девушка признается: в какой-то момент она поняла, что больше не может с ними общаться.

“Понадобился, наверное, год или меньше, чтобы я их отпустила. Но до этого я очень много попыток предпринимала, чтобы их убедить. И с логикой, и с эмоциями подходила. Но они поглощали российскую пропаганду все эти годы. И даже до 2014 года они смотрели не российские, но пророссийские каналы. Я действительно очень хотела бы посмотреть, что будет, когда Украина выиграет [в войне], туда [в Донецк] придет. Как они отреагируют?” — размышляет Екатерина.

 

“Сейчас в Донецке очень боятся, что с ними будут жестоко обращаться, когда освободят город”

Девушка считает: не все дончане, получающие российские паспорта, стремятся быть частью российского общества. Много кто, говорит она, просто стали заложником обстоятельств.

“Мне повезло, потому что я работала в интернете. Мне не было нужно получать российский паспорт, но многие работали на “госорганизации”. Это были почти единственные места, где можно получить нормальную зарплату в Донецке. Все стремились пойти в какую-то “государственную организацию”, а там принимали только с российским паспортом. Если человек хочет выжить и получает российский паспорт, как можно его считать предателем”, — говорит дончанка.

Людей с оккупированных территорий, добавляет Екатерина, можно вернуть в украинское общество. Но это нужно делать “по-хорошему” и постепенно.

“Россия в свое время настойчиво и постепенно пропагандировала, но они пропагандировали много лжи. Так же надо пропагандировать и правду: постепенно, без каких-либо острых обвинений. Без того, чтобы вызвать отторжение. Я думаю, что это возможно. И люди сейчас в Донецке очень боятся, что с ними будут жестоко обращаться, когда освободят город. Именно поэтому они чиняит такое сопротивление”, — напоследок говорит девушка.

Напомним, в прошлом году наши журналисты поговорили с жителем Иловайска Валерием, который месяцами почти не выходил из дома, прячась от призыва, и в конце концов нашел убежище в Литве. О своем опыте спасения мужчина рассказал Вильному радио.