В конце Второй мировой НКВДисты угнали из Румынии 16-летнего парня — только потому, что он был этническим немцем. Ему удалось не только выжить, недоедая и тяжело работая на шахтах Донбасса, но и бежать из СССР.
Обо всем пережитом Жак Сандулеску рассказал в автобиографической книге «Донбасс — реальная история бегства из России». Личная история этого человека, развернувшаяся на украинском востоке в 1940-х, захватывает дыхание и достойна экранизации, рассказывает краевед из Бахмута Наталья Жукова.
«Эта история начинается в Румынии в конце 1944 года, когда советские войска вошли в эту страну. Жак Сандулеску был 16-летним коренастым юношей. Но по дороге в школу его захватили советские военные и с большой партией местных гражданских отправили на Донбасс. Никто и глазом не моргнул, что он несовершеннолетний ребенок. Отец видел его в толпе, но никаких вещей передать мальчику не смог. И зимой 1944 «освободители» угнали его как невольника на восток, на принудительные работы», — рассказывает краевед.
Она уточняет: парень был этническим немцем по имени Герман Пфафф. Жаком Сандулеску он стал позднее.
Таким образом, руководство СССР повторило нацистский эксперимент по использованию принудительного труда иностранных граждан на территории СССР. В советские времена об этом не говорили.Для справки:Вестарбайтеры («западные рабочие») — это работники немецкого происхождения, которых в конце Второй мировой войны советские войска угнали из стран Европы для принудительного труда на территории СССР (преимущественно Украины и Белоруссии). Они должны были восстанавливать угольную промышленность, черную металлургию Донбасса и юга Украины и работать в других отраслях. Сначала в СССР вывезли более 112 тысяч человек. Отдельно, как военнопленных, эксплуатировали и содержали немецких армейцев. Во второй волне вывезли еще более 215,5 тысяч человек. Из-за тяжелого труда, голода и плохих бытовых условий смертность среди вестарбайтеров была от 20% (среди гражданских) до 39% (среди военнопленных). Всего в СССР умерло около 66,5 тысяч вестарбайтеров.
С собой у парня было только 3 учебника и румынские деньги в эквиваленте примерно 165 долларов. Их он получил, выгодно продав свой аккордеон советскому военному, по секрету от родителей.
«Жак описывает, как их 3 недели везли на восток в нечеловеческих условиях, вот, например: “На одной остановке нам дали топор на полчаса и позволили прорубить дыру в полу у двери. Вместо того, чтобы опорожняться, выставляя свои задницы из окна, пока двое других людей держали одеяло, чтобы как-то прикрыть, теперь можно было делать это через дыру за этим одеялом. Мочеиспускание было не проблемой для мужчин, поскольку в дверях вагона была большая щель. Но девушки или женщины должны были для этого прятаться за одеялом», — цитирует Наталья Жукова.
Этих румынских невольников привезли на Донбасс в начале 1945-го, такого счастливого для местных жителей и такого ужасного для пригнанных гражданских.
«Жак вспоминает в книге, что по дороге местные плевались на них, но в то же время понимает чувства людей, которые претерпели так много страданий и жертв от оккупантов, в том числе румынских», — рассказывает Наталья Жукова.
В лагере люди начали умирать от постоянного недоедания, холода и изнурительного труда. Здесь люди получали пайку по 300 грамм хлеба в день.
«Жак наблюдает и описывает, что делает с людьми голод: отец отбирает половину еды у своего 8-летнего сына и бьет его. А у девушек от недоедания и сверхтяжелого труда не было месячных», — рассказывает краевед.
Парня спасло здоровье, крепкое от природы телосложение и оптимизм, отмечает собеседница. Жак хорошо работал, и его отобрали для работ на шахту, где выдавали втрое больше хлеба, по килограмму в сутки.
Парень попал на шахту №28 возле Ровеньков на территории нынешней Луганщины. Лагерь невольников с запада находился между Венгеровкой и Михайловкой.
«Автор описывает, как начал работать на шахте — указывает их не по названиям, как мы сейчас привыкли, а по номерам: № 31, 89 и т.д. Названия населенных пунктов, где находились шахты, Жак Сандулеску в книге тоже не указывает — сначала они были ему и неизвестны. Он разговаривал на румынском, но впоследствии все больше овладевает российско-украинским суржиком. По всей книге встречаем шахтерские слова, написанные транслитом — «откатка», «лебедка», «порода», «канат», «столовая», «десятник», «куфайка», — рассказывает собеседница.
Бежать из шахты парень решил после первой же смены — столь тяжелым был труд.
Со временем сообразительного, трудолюбивого и очень сильного и высокого парня заметило руководство.
«Жак Сандулеску вспоминает начальника движения Сиренко, который отвечал за выгрузку из вагонеток добытого угля и породы. Для экономии ресурсов он сконструировал техническое решение: как выгружать вагонетки не вручную, а так, чтобы они сами опрокидывались. Для этого их нужно было сильно толкнуть в определенный момент. Двум вольнонаемным рабочим это удалось с большим трудом, тогда вызвался Жак. У него получилось это довольно легко: помог его рост, сработавший как рычаг», — рассказывает о книге воспоминаний краевед.
Со временем парню начали доверять: например, вольнонаемные работники стали приглашать его к себе на дружеский ужин. Но ему, конечно, все равно хотелось домой.
Но вот среди конвоиров появился настоящий садист, который однажды безо всякой причины выстрелил Жаку в спину, прострелив навылет грудную клетку.
«Он несколько раз сильно избил Жака, так что тот решил не выходить из шахты вообще. Еду ему в шахту приносил его друг, румын Омар, с которым они сдружились и доверяли друг другу. Потом однажды Жак попал под завал, и этот Омар спас его. Жак чудом выжил, но получил серьезные травмы ног. Его положили в больницу, но никакого лечения почти не оказывали. Ноги не заживали, и однажды он услышал слово «ампутация», — рассказывает краевед.
Поэтому парень решил больше не ждать и бежать. Это было почти безнадежно: зима, парень с поломанными ногами, без нормальной одежды и обуви, без продовольственных запасов — полная авантюра. Но Жаку чудом удалось проникнуть сначала через Польшу, затем в советскую зону Германии, а оттуда в контролируемую союзниками. Его не захотели принять в американском госпитале – боялись, что он вот-вот умрет. Так что последние метры в немецкий лагерь беженцев он преодолевал уже теряя сознание — от страшного истощения, инфекции от травмированных конечностей и голода.
«Его нашли где-то неподалеку от того лагеря, там врачу удалось спасти ноги Жаку, его выходили там. Он получил первое за 3 года письмо от родителей, в котором они сообщали, что сестру Жака тоже угнали на восток, и она умерла в первую же зиму в лагере под Макеевкой, в каких-то 50 км от Жака… Родители посоветовали парню держаться подальше от Румынии, которую контролировал СССР», — говорит Наталья Жукова.
Собственно, на этом книга заканчивается, и начинается эпилог, рассказывает Наталья Жукова.
«В 1949 году Жак эмигрировал в Канаду, а оттуда в США — там он становится боксером. В 1955 призван в американскую армию, служит в Европе, заканчивает там Сорбонну, изучая литературу и философию, становится гражданином США, успешным предпринимателем — держит джаз-бар, появляется в киноролях и рекламе. Но у США не было дипотношений со странами советского блока вплоть до начала 1960-х. В 1961 году от онкологии умер отец Жака. То есть значит в тот день в конце 1944 года, когда парня на глазах у отца увезли на восток, они виделись в последний раз», — рассказывает Наталья Жукова.
Также Жак нашел наконец своего друга Омара и помог ему эмигрировать в США.
В 1968 вышла книга Жака Сандулеску о его ужасном опыте, но автору казалось, что он «не услышан».
Жак женился на Энни Готтлиб. Но опыт пережитого был так ужасен и глубок, что Жак никогда не решился завести детей. По свидетельству жены, для Жака дети значили бы «высшую степень уязвимости»: его величайшим страхом было оказаться на месте своего отца — неспособным защитить своих детей.
В 1999 году Жак с женой приехали в Киев по делам — его пригласили туда на турнир каратэ. Поэтому он решил слетать на Донбасс.
Он нашел тот населенный пункт, где была его шахта.
А также разыскал девушек из его донбасской юности — Дусю, Нину и Марусю, которые были уже бабушками.
Он возвращался туда и в следующем году, и эти визиты каждый раз немного исцеляли его. Тогда же, в 2000-м, Жак с женой получили письмо от американского подростка из Орегона, просящего для своего учителя копию книги Жака о его принудительном труде на Донбассе. Оказывается, его учитель читал книгу Жака своим ученикам в течение 28 лет, и книга износилась.
Он поехал туда и встретился там с учениками и тем учителем — и наконец почувствовал себя услышанным.
Жак Сандулеску умер 19 ноября 2010 года в Чапел-Хилл, в Северной Каролине.
Вильному радио удалось связаться с его вдовой, живущей в Нью-Йорке, США. Она следит за событиями на Донбассе и знает о российско-украинской войне. Энни Готтлиб-Сандулеску хотела бы развеять пепел Жака в тех местах, где прошли самые трудные его годы. Но эти районы Донбасса оккупированы россиянами и недоступны для западных туристов.
В письме журналисту Вильного радио она пишет:
«В 1990-х, когда мы много путешествовали в Украину по вопросам деятельности Жака в федерации кекусинкай каратэ, мы надеялись, что встретим кого-то, кто захотел бы перевести его книгу на русский и/или украинский. Ее перевели на норвежский, румынский, немецкий и японский. Думаю, мы не могли найти никого, потому что в то время люди там фокусировались на будущем, а не на прошлом. Но будущее оказалось разочарованием, а прошлое говорит: «Я пыталось вам рассказать».
Она добавляет, что Жак всегда хотел, чтобы на основе этой истории сняли фильм, и много лет назад он продал права на такой фильм одной команде фильммейкеров, которые до сих пор планируют его снять.