Год одинокой борьбы: истории шестерых жен пленных защитников Мариуполя
Долгих 12 месяцев ожидания — таким был год полномасштабного вторжения шести украинок, мужья которых попали в плен. Все они держали оборону Мариуполя. Практически без еды, воды и боеприпасов, с ранениями, но с верой в собственные силы. Теперь за жизни защитников приходится сражаться их женам. Своей историей каждая из них поделилась с Вильным радио.
Когда украинцы слышат “защитники Мариуполя”, большинство сразу вспоминает о военных из “Азовстали”. Но массово в российский плен попали и другие военные, оборонявшие территорию “Азовмаша”, комбината имени Ильича и сел рядом с Мариуполем. Одними из первых оккупанты захватили морпехов 501-го отдельного батальона 36-й отдельной бригады морской пехоты ВМС ВСУ.
Позже российское Министерство обороны заявило о более чем тысяче украинских военных, которые сложили оружие и сдались в плен. Среди них якобы было 162 офицера и 47 женщин-военных.
Заканчивалась еда, не имели связи и чем обороняться, а россияне наступали
Полномасштабное вторжение россиян морпехи 501 отдельного батальона 36 отдельной бригады морской пехоты ВМС ВСУ встретили на боевых позициях в Донецкой области.
“Знаю со слов вернувшихся из плена побратимов, что мужчина был вблизи завода “Азовмаш”, в поселке небольшом на окраине Мариуполя. Прятаться им там было негде, вместо бункеров только подвалы. Когда заходили в Мариуполь, уже не было еды, воды, боеприпасов. Чем должны обороняться? Знаю, что 25 февраля последний раз получали продукты”, – говорит Алина, жена пленного военного Андрея.
На “Азовстали” у военных были “старлинки”, поэтому они могли связаться с командованием, в отличие от морпехов 501-го батальона, которые были в других местах, вспоминают жены.
“Бились у поселка Широкино, очень бились, но россияне давили на них. По приказу высшего командования тогда отошли на окраины Мариуполя, были рядом с заводом “Азовмаш”. Парень, который был там вместе с моим Алексеем и вернулся из плена, говорит, что именно здесь были самые жестокие бои. Происходящее просто словами не описать. Почему муж почти не выходил на связь? Побратим сказал, что большинство было весь месяц на боевых позициях, не выходило оттуда. Он просто физически не мог позвонить, а еще вдобавок почти не было связи”, — рассказывает Катерина, жена пленного военного Алексея.
В последний раз жены защитников получили известие от них в конце марта. Кому-то повезло услышать голос любимого, а кто-то получил короткое сообщение.
“Я понимала, что он на прямом столкновении с врагом. Звонки были очень редко, один или два раза в неделю. У них не было интернета, я пыталась собирать какие-то новости об обстановке в стране, потому что они не знали, что происходит. Понимала, что город в полной блокаде, там гуманитарная катастрофа. На самом деле, не было понимания, как они оттуда выйдут. Но у него было очень боевое настроение, даже говорил, что летом мы поедем отдыхать в Крым. Я еще раз говорю — ребята сильные, мужественные, настоящие морские пехотинцы, которые просто держатся на своей силе духа. Последний звонок на несколько минут был 26 марта. Тогда я не понимала, что это будет последний звонок и мой телефон на год замолчит, и я не буду слышать его голос”, — вспоминает Ольга, жена пленного военного (имя не указывает в целях безопасности).
Из одного ада в другой: узнали своих мужчин на видео, некоторые ранены
В начале апреля 2022 морпехи прекратили выходить на связь, а через несколько дней российские пропагандисты обнародовали видео и списки с их именами. Так родные узнали о плену.
“У нас много знакомых военных, которые также были в Мариуполе, и пошел такой клич по военным и семьям, что многих морских пехотинцев захватили в плен. И потом я вижу видео, где Андрей и его собратья”, — делится Алена, жена пленного военного Андрея.
“Когда все началось, у нас жены создали группу в инстаграме, и потом мы с девушками переписывались, обменивались информацией. Ребят не было слышно больше недели, мы начали волноваться, и уже потом кто-то из девушек бросил видео, найденное на российских сайтах, там говорили о нашем батальоне, который почти полностью захватили в плен. Мы начали звонить в разные структуры, и в воинскую часть, и в Минобороны, чтобы нам предоставили хоть что-нибудь”, — добавляет Алена, невеста пленного военного Валентина.
За весь год ни одна из жен не смогла узнать, в каком состоянии их мужья. Не было ни звонков, ни писем из колоний, где Россия держит пленных украинских военных. Известно, как делятся женщины, что некоторые из их любимых попали в плен с ранениями.
“На видео он стоял ровно, я подумала, что не ранен. Когда вернулась из плена Марьяна, а она же медик 501 батальона, мы с ней связались. О моем муже сказала, что у него было три обломка в ноге правой, и один обломок под глазом, но просила не волноваться, потому что его на тот момент уже выходили, уже более-менее зажила рана, поэтому он стоял. Это очень ужасно. Год ничего не знать, не понимать, как он”, – признается Катерина.
“На видео видела, что хромает, потому что было ранение ноги, а еще ранение пулевое в лопатку. Медик написала, что все нормально, а то, что на спине, должно зажить, и нога, по ее словам, тоже”, — рассказывает 26-летняя Алена.
“Статус военнопленных у них подтвердила страна-агрессор, но от этого не легче. Международный комитет Красного Креста не говорит даже о состоянии здоровья. О своем женихе я указала, что у него две контузии, было выбито колено и сломана нога – это подтвердила медик батальона. Самое главное, она сказала, что он жив и держится. Мы сами писали письма, как нам обещали, что обязательно придут, но нет, такого не было, и ответов тоже. Из одного ада попали в другой”, — говорит 23-летняя Алена.
Знают, что живы, но их состояние пугает
Просмотр новостей, постоянные поиски лиц любимого или его побратимов превратились в привычку — так каждая женщина описывает год без любимого мужчины рядом.
“Мы мониторим все возможные группы рашистов (русских, — ред.), мы смотрим, потому что это единственный шанс узнать хоть какую-то информацию, увидеть своего родного, его побратимов. В январе я увидела видео со своим мужем. Он цел, но истощен, очень устал. Это пугает. У него такой серый цвет лица, когда ты плохо питаешься, не ешь витаминов, не видишь солнца. Я знаю, что он не сдается, потому что не увидела в его глазах этого отчаянья, и это главное, что придает мне сил сейчас”, — говорит Ольга.
“Видела и фото, и видео еще. Это уже было где-то перед или после новогодних праздников. Я прослезилась, но обрадовалась, что он держится. Ничего такого провокативного не говорил, только о том, что они все устали и хотят домой, к родным. Мне кажется даже, что это не кем-то написанный текст был, а он сам сказал от души. Я знаю, он человек, который не умеет сдаваться. И я должна быть такой же”, — отмечает Алена.
“Долго не выставляли [фото или видео] моего мужа, я мониторила. 17 октября появилось фото на российском сайте. Знаете, мне стало страшно, потому что это не тот Алексей, которого я знала. Ну очень измученный человек, который, я так понимаю, сна не видел слишком долго, и сильно похудел. Очень страшно. И это единственное, что выставили его фото и все. Дальше снова тишина”, — делится Екатерина.
“Бьемся изо всех сил — о них не должны забыть”
Жены говорят: уже седьмой обмен подряд ни один человек из 501-го батальона не вернулся домой. Чтобы напомнить обществу о защитниках Мариуполя, которые все еще находятся в плену, родные выходят на митинги и акции, а также не перестают обращаться в государственные и международные учреждения.
“Если смотреть с позиции человека с холодной головой, ты понимаешь, с кем Украина имеет дело. Но, как именно жена военнопленного, не понимаю, почему наш батальон не освобождают с 6 декабря. То есть ни одного обмененного бойца не было. Я очень рада, что ребята возвращаются, но они возвращаются в плохом состоянии, иногда в критично ужасном. А это те, кто там пробыл три месяца или пол года, а наши ребята уже почти год. Почему у государства нет приоритетности вытащить тех, кто там оказался раньше? Сейчас мы просим уделить внимание именно заводу Ильича, “Азовмаш”, именно нашему батальону, потому что именно с этих позиций меняют очень мало. Я думаю, что просто мы не такие распиаренные, как “Азовсталь”, — предполагает Ольга.
Но несмотря на тяжелый год ожиданий, пытаются держаться и бороться за мужчин, которые так отважно защищали их жизнь, делятся женщины.
“Морально держаться помогают мысли о муже. Он отправился туда защищать нас. Как он говорил: “Я же не скажу детям, что просто сидел дома, когда была война”. Поэтому сейчас наша очередь за них бороться изо всех сил. Чем дальше сложнее, каждый обмен болезненнее, потому что ты ждешь и надеешься, что он там обязательно будет. Но снова и снова разочаровываешься. Нашей 5-летней дочери тоже тяжело. Хотя я ей и не говорю о плене, а что отец дальше нас защищает, просто не может звонить. Мы и видео якобы для него записываем и отправляем. Это не всегда помогает”, — рассказывает Юлия, жена пленного военного Дениса.
“У меня нет никакого морального права опустить руки. Ну, как это? Он не опускал руки в Мариуполе, это было его призвание, выбор защищать нашу стану. Сейчас я понимаю, что они настоящие герои, а как женщина героя может быть слабой? Но, конечно, минуты отчаяния и упадка, они есть. Держусь ради него, потому что когда он вернется, ему нужна стабильная психоэмоциональная жена, которая поможет ему — откормит и подлечит. Все сделает, что нужно. Я должна быть сильной, потому что я понимаю, эти воспоминания из плена с ним на всю жизнь, из Мариуполя, и они будут его, к сожалению, преследовать. А если я буду слабой, то кто будет опорой для него”, — говорит Ольга.
Украина предлагает обмен “все на всех”, но Россия пока отказывается
Вильне радио обратилось в Координационный штаб по вопросам обращения с военнопленными и узнало, из-за каких трудностей сейчас не удается освобождать бойцов 501-го батальона.
“Многое зависит от России, которая вообще никого не хочет освобождать. Наши аргументы — только тот обменный фонд, который предоставляют Силы обороны Украины. Мы можем говорить об освобождении наших защитников и защитниц только как обмен. К сожалению, страна-агрессор не соблюдает никаких международных законов, а переговоры очень тяжело проходят. Несмотря на сложную ситуацию, нам удается регулярно проводить обмены. Конечно, каждый родной человек хочет, чтобы были освобождены именно кто-то из их семей. Мы постоянно проводим работу и предлагаем противоположной стороне обмен “все на всех”. Пока работа в этом плане ведется, но мы не можем, к сожалению, гарантировать представителям каждой бригады, что будут в обмене именно их военные. Это работа двух сторон, и очень многое зависит от переговорного процесса. К сожалению, здесь не работает принцип какой-либо пропорциональности, продолжительности пребывания в плену. Такие аргументы на нашего врага не действуют”, — отмечает руководитель пресс-службы Координационного штаба по вопросам обращения с военнопленными Петр Яценко.
***
Отметим, когда родственники узнают, что близкий человек в неволе, часто не знают, куда обращаться и как действовать. Мы собрали организации, которые могут рассказать дальнейшие действия, помочь составить обращения в госструктуры и правоохранительные органы, оказать юридическую и психологическую поддержку.
Читайте также:
- Как родители 10-й месяц ищут сына, которого оккупанты захватили в плен в Мариуполе
- “Я влюблен в Донетчину, какая-то токсичная любовь”: история 22-летнего аэроразведчика, который воюет возле Бахмута
- “Воевать с протезом”: история 20-летнего защитника из Донетчины, который взорвался на мине и восстанавливается
128Этот материал опубликован при поддержке Европейского фонда за демократию (EED). Его содержание не обязательно отражает официальную позицию EED. Информация или взгляды, изложенные в данном материале, являются исключительной ответственностью его авторов.
