“Я рассказываю это, чтобы другие не боялись открыться”: история боевого медика-лесбиянки, которая служит на Донетчине

Боевые медики на фронте ежедневно спасают бойцов, подвергая опасности собственную жизнь. Год назад такой путь для себя выбрала криворожанка Анастасия Кобец. 25-летняя военная — открытая лесбиянка, поэтому поделилась с Вильным радио историями не только о службе в армии, но и о принятии своей ориентации.

О сознательном решении защитницы пойти на фронт, ужаснейшую ночь на Авдеевском направлении, болезненную потерю на войне и каминг-аут перед побратимами Анастасия рассказала нашим журналистам.

Еще до открытой войны задумывалась вступить в ВСУ, а своим решением ошеломила родных

В гражданской жизни Анастасия Кобец работала медиком в родном Кривом Роге. Понимая, что эти навыки понадобятся на фронте, уже 24 февраля 2022 девушка стояла в очереди в военкомат. До этого военных в семье Анастасии не было.

“Я не смогла бы уехать за границу или сидеть дома и просто наблюдать, что происходит. Поэтому я твердо для себя сразу решила, что здесь (на фронте, – ред.) я буду полезна, мои навыки нужны. Даже до полномасштабного вторжения хотела подписать контракт, но как-то не складывалось, работа была, работала в “ковидном” отделении больницы. До этого работала медсестрой в операционном блоке, то есть стояла на операциях с хирургом, потом еще немного в родильном. 24 февраля я пошла в военкомат, но там очередь была километровая. 2 марта решила пойти в территориальную оборону”, — делится защитница.

До последнего никто из родных Анастасии не знал о ее решении уйти на фронт. Сначала ее не поддерживали, но потом все же приняли ее выбор, вспоминает военнослужащая.

“Уже после того, как меня записали в тероборону, по факту позвонила им и сказала. Конечно, у родителей была немного истерика, они пытались меня отговорить. А с девушкой как-то обсуждали этот вопрос, но не конкретно, она тоже до последнего не думала, что я действительно уйду. Но, в принципе, что родители, что девушка уже меня поддерживают. Никакой критики, никаких бессмысленных упреков никогда не было. Я очень благодарна им за это”, – говорит медик.

Защитница никогда не держала оружие в руках, но всему научили

Сейчас Анастасия служит младшим сержантом и фельдшером 129-й бригады теробороны в 237-м батальоне. За год военного пути девушка побывала на Херсонском, Запорожском и Донецком направлениях.

“На Донетчине я нахожусь уже три месяца. Сейчас это Авдеевское направление. Пришла в ВСУ просто солдатом, потом повысили к старшему солдату, а потом уже к младшему сержанту. Я в пехоте. С самого начала я была старшим боевым медиком стрелковой роты, а последний месяц перевелась в медицинский пункт своего батальона на должность фельдшера. Сейчас занимаюсь эвакуацией с нуля – вывозим раненых наших ребят”, – делится боевой медик.

Но до открытой войны, говорит Анастасия, никакого военного опыта не имела, поэтому всем овладевала с нуля.

“Я вообще не знала, как оружие в руках держать, но всему научили. С нами занимались инструкторы из нашего подразделения, месяца три точно. Учили постоянно, можно сказать, с самого утра до вечера. Просто так нельзя сохранить [военные навыки], нужно постоянно повторять, совершенствовать. Еще закончила курсы по тактической медицине, получила сертификат и уже даже преподаю как инструктор по тактической медицине”, — отмечает защитница.

Спасает жизнь бойцов на передовой и работает в стрессовых ситуациях

Первая медицинская помощь и эвакуация раненых военных из передовой в стабилизационный пункт — такую боевую задачу сейчас выполняет Анастасия. Но иногда вместе с другими медиками батальона ее отправляют в тыл.

“Эвакуация раненых — сейчас это самая главная и трудная задача. Это тяжело и физически, и морально. А если идет какая-то ротация и нас немного выводят в тыл, там уже работы больше, потому что подключаются обычные больные. Мы занимаемся лечением, то есть не только ранеными. Возим их по госпиталям, к разным врачам”, — объясняет медик.

Анастасия уверяет: к работе в стрессовых ситуациях уже привыкла, но эмоции порой все же переполняют.

“Сложнее всего для меня — видеть раненых побратимов. Когда ты видишь человека, с которым очень хорошо знакома, это все немного качает. Я увозила тех ребят, с которыми я до этого служила год и больше. Потом вывозить их в том состоянии, я даже не знаю как его описать, и видеть это все очень трудно. Здесь пытаешься отбросить все свои эмоции и просто хладнокровно работать, как бы сложно ни было”, — говорит военнослужащая.

“За одну ночь вывезли 30 раненых, у кого-то — почти оторванные ноги”

Война разрушает украинские города и села, но самое досадное — забирает жизни близких. Такую потерю испытывает и Анастасия.

“Хотя прошло время, но до сих пор вспоминаю. Это был парень, с которым с самого начала служила, он был моего возраста. Перед тем, как мы уже выехали на боевое распоряжение, он почему-то, я не знаю даже почему, решил перевестись в другое подразделение. Не прошло даже месяца, и мне приходит сообщение — умер, больше нет. Я даже на похороны к нему не смогла уехать. Здесь слов не подобрать, это действительно очень тяжело”, — делится защитница.

В памяти девушки осталась ночь, когда ее медбригада спасала тридцать раненых бойцов одновременно.

“За одну ночь вывезли, эвакуировали с поля боя на Авдеевском направлении около 30 наших раненых ребят. Практически каждого я знала в лицо. Эта ночь была для меня, наверное, самой тяжелой в жизни. Очень многие ребята, с которыми буквально вчера было все нормально, оказываются у тебя в машине с очень тяжелыми ранениями, у кого-то почти оторванные ноги”, — вспоминает медик.

“Наша армия не приспособлена к тому, что служат женщины”

Анастасия Кобец сетует: для женщин-военных украинская армия еще не совсем готова. Форму и экипировку ей пришлось покупать за свой счет.

“Наша армия не приспособлена к тому, что служат женщины, и это огорчает. Мне выдали броник, который весит около 13 килограмм. Даже просто стоять в нем я не могла. За свои средства купила себе плитоноску своего размера, керамические плиты, весящие 5 килограмм. С формой все так же. Они (командование — ред.) стараются найти наименьший размер одежды, это 44-46, но у меня 42 размер. Потому все равно покупала за свои деньги. Но вот гигиеническими средствами, прокладками, снабжают. Не могу вам сказать точно, что это именно ВСУ обеспечивает, скорее всего, волонтеры, но в любом случае мое командование этим занимается. Это действительно очень радует”, — говорит медик.

Сейчас Анастасия единственная девушка в своем подразделении. Но дискомфорта от этого нет, уверяет она, ведь побратимы относятся к ней с пониманием.

“Были моменты, когда мы жили реально в блиндажах, там вообще никаких условий не было. Военные условия очень сложны, но к ним быстро привыкаешь. Наш коллектив медиков — это 10 человек, я одна девушка, мы находимся все вместе. Если мне нужно переодеться или еще что-то, я просто говорю: “Ну, давайте, выходите, мне здесь нужно свои дела сделать”. Они все понимают, никаких проблем с этим нет”, – рассказывает Анастасия.

“Может, мне просто повезло”: с травлей за сексуальную ориентацию защитница не сталкивалась

Лесбиянкой Анастасия осознала себя еще в подростковом возрасте. Позже, несмотря на опасения, открылась родителям, вспоминает медик.

“До 19-20 лет этого они не знали. Мама это восприняла просто “в штыки”, а мой отец сказал такую фразу, которую я до сих пор помню: “Ты больше не моя дочь”. Где-то месяцев пять мы вообще не общались, а потом, когда я познакомила их уже со своей девушкой Вероникой, понемногу это все начало налаживаться. Они полюбили ее, они приняли мою ориентацию. Отец даже извинился передо мной, я его простила. Вообще я ни разу не столкнулась с какой-то травлей или чем-то таким. Может, мне просто повезло, но вокруг меня оказываются люди, которые принимают это”, — говорит Анастасия.

Ничего подобного военная не встретила и во время службы.

“Как только пришла служить, я сразу рассказала о своей ориентации, это не было каким-то секретом. И с самого начала большинство просто не поверили. Думали, что просто не хочу, чтобы за мной кто-то ухаживал. Но потом многие видели мою девушку, и тогда они поняли, что это реальный факт и отреагировали нормально. Мне вообще очень повезло с коллективом”, – утверждает Анастасия.

Военная делает свой вклад в борьбу за права ЛГБТИК+ сообщества

Украина только на пути к признанию прав для ЛГБТИК-сообщества, а большое значение в этом имеют сами его представители, уверяет военная. Поэтому она всегда ищет возможности освещать эту тему. 

“Я уже почти год в организации LGBT Military Ukraine. Когда у меня есть время, я, конечно, стараюсь всячески продвинуть тему прав представителей ЛГБТ-сообщества, потому что это важно. Особенно сейчас актуален вопрос гражданских партнерств. Вот, например, я сейчас служу, не дай Бог со мной что-нибудь произойдет, мою девушку просто могут не пустить в реанимацию. Это очень грустно, мы хотим таких же прав, как и все остальные. Мы сейчас находимся на службе, выполняем здесь такую же работу, как все, но прав имеем меньше. Именно за эти права мы и боремся”, — отмечает Анастасия.

Защитница считает: чтобы украинское общество избавилось от стереотипов относительно представителей ЛГБТИК-сообщества, стоит говорить об этом как можно больше.

“Украинцам не хватает понимания, у нас какой-то еще “совковый” (советский, — ред.) стереотип по этому поводу. Я бы очень хотела, чтобы это изменилось. Я рассказываю сейчас это и хочу, чтобы еще как можно больше людей все же, хоть и страшно, но открывались”, — делится Анастасия Кобец.

Напомним, ранее мы рассказывали о краматорце, который годами не мог решиться на каминг-аут. Сделать важный для себя шаг он смог после тяжелого ранения, полученного на передовой.