На оккупированной Донетчине ставленник Кремля Денис Пушилин признал, что проблему с водой там решить не могут. И водопровод от Дона все равно не закроет все нужды. Сейчас вода в Донецке есть по 2 часа раз в три дня. Воду из резервных водохранилищ уже почти использовали.
Такую проблему озвучил Денис Пушилин для российских СМИ.
“[Сооружение водопровода из Дона] не сможет никак закрыть физическую потребность в воде в том виде, в котором нуждается Донбасс. Это опять-таки временная мера. <> Той воды из Дона, которой могло бы хватить на покрытие большего количества наших потребностей, если бы не потери воды. Так получилось, что наши водопроводные сети дают потери воды сейчас до 60%”,– заявил Пушилин.
О строительстве водопровода из Дона до временно оккупированной Донетчины там заявили в середине ноября. Водопровод из 2-х труб якобы уже строит военно-строительная компания России, обещали закончить “в рекордный срок” до марта. Таким образом, собирались решить проблему катастрофической нехватки воды в оккупации.
Сейчас уже несколько месяцев подряд на оккупированной Донетчине воду подвозят в населенные пункты грузовиками. По словам специалистов оккупационной администрации, только в Донецк ежедневно завозят не менее 250 грузовиков воды за сутки.
“10-8 кубов машины, пожарные – по 3 кубометра, есть по 7 кубов машины. Круглосуточно развозим, по котельным. Машины из России в помощь нам и наши местные пожарные. С Верхнего Каменца, это Ясиноватский участок. Подается в резервуары и насосами перекачивается вода, подается на гидранты и распределяется по сетям”, — говорит специалист в видео наемников россиян в Донецке.
Воду возят и заливают в сети, ведь местные жители в условиях жесткой многомесячной нехватки воды сливают воду для своих бытовых нужд из радиаторов отопления. Если большую часть воды сольют, остановятся котельные и система централизованного отопления в городах.
Чтобы компенсировать эти вынужденные кражи воды из теплосети, оккупанты распорядились пробурить прямо возле котельных скважины и заливать воду в сети прямо на месте. Также в Кировском возле Горловки пошли на использование в теплосети очищенных шахтных вод.
Оккупанты говорят населению: единственная их надежда на воду – это “освобождение” (то есть захват и оккупация, – ред.) всей территории, по которой проходит канал “Северский Донец-Донбасс”.
Для справки:Канал проходит от района Славянска через Часовоярскую громаду до Горловки и далее по оккупированной россиянами территории до Мариуполя.
“Там есть еще нюанс, что кроме Славянска у противника там еще будет возможность перекрывать воду на части территории Харьковской области. Поэтому для нас тоже необходимо освободить ту территорию, чтобы тогда уже в полной мере Донбасс был снабжен водой. Чем быстрее освободим, тем быстрее мы не будем нуждаться в водоводе с Дона”, – говорит Пушилин.
И потом сам себе противоречит, что этого будет достаточно. Ведь многие водопроводные сети уже уничтожены в боях.
“Все, что там осталось, противник (ВСУ, — ред.), когда будет отступать, он уничтожит. У нас нет никаких иллюзий”, – говорит Пушилин.
По его словам, воду из резервных водохранилищ, которые есть на оккупированной территории Донетчины, там уже почти использовали.
Пушилин в очередной раз обвинил Украину в умышленной водной блокаде от начала полномасштабного вторжения. В то же время на фотографиях нидерландского журналиста, сделанных осенью в Бахмутском районе возле канала “Северский Донец – Донбасс” видны пробитые обстрелами трубы большого диаметра, из которых бьет фонтаном вода. В комментарии Вильному радио фотограф подтвердил, что сделал фото в Бахмутском районе.
Украинские геологи осенью назвали строительство водовода из Дона до Донетчины утопией, сравнив это с “сажанием яблонь на Марсе”. По их словам, в Донецкой области достаточно источников качественной питьевой воды под землей, в водоносных горизонтах.
Читайте также:
Этот материал создан в рамках проекта «Срочная поддержка ЕС для гражданского общества», внедряемого ІСАР Єднання при финансовой поддержке Европейского Союза. Его содержание является исключительной ответственностью автора и не обязательно отражает позицию Европейского Союза.
