Россияне выжигают вековые леса вдоль Северского Донца огнем войны. Как там сейчас и чем это угрожает
Перекривають кисень
Перекрывают кислород
Перекрывают кислород
Россияне выжигают вековые леса вдоль Северского Донца огнем войны. Как там сейчас и чем это угрожает
Леса вдоль главной водной артерии украинского востока — реки Северский Донец — сажали более века. А война уничтожает их за считанные месяцы. Почему на месте отборных сосен может образоваться полупустыня, сможет ли государство заставить оккупантов платить за это и каковы шансы на восстановление насаждений? Мы поискали ответы на эти вопросы.

Старейшему дереву в лесах вдоль Северского Донца не менее 600 лет. Это безымянный дуб, который можно обнять лишь взявшись нескольким людям одновременно (поскольку он достигает 2 метров в диаметре). А высотой это вековое дерево уже переросло 5-этажку. Корни этого дуба удерживали его на протяжении не одной войны на территории современного Святогорья. И теперь снова дерево оказалось под угрозой уничтожения, как немой свидетель боевых действий.

Он стоит в дубраве "Дубовая роща". И сейчас эта территория оккупирована, а постройки неподалеку разбиты снарядами.

"Там 200-400-летние дубы, а этот самый старый. Там есть вековые дубы, они пронумерованы, на учете в этой дубраве. Их там около 30 штук таких", - рассказывает заместитель директора Национального природного парка "Святые горы" Дмитрий Климович.

Имеют ли те деревья в себе обломки предыдущих войн, экологи точно не знают. Но теперь рядом снова взрываются снаряды, и тяжелого оружия в разы больше, чем раньше. Леса стали одновременно защитой и помехой на линии огня.
Сгорела уже треть лесов Лиманщины
По участку реки Северский Донец сейчас проходит самый горячий отрезок линии фронта войны России против Украины.

"Леса горят, и их никто не гасит, потому что идут активные бои. Это не только Лиманщина Краматорского района, но и Бахмутский район: у нас там леса от Дроновки Северской громады до Белогоровки на Луганщине - это все леса Лиманского лесхоза. В Григорьевке возле Северска мы даже не знаем были ли там лесные пожары или нет", — рассказывает начальник Донецкого областного управления лесного и охотничьего хозяйства Виктор Стороженко.

Вдоль Северского Донца находится большинство лесов украинского востока, которые видны зеленой полосой даже из космоса. Сосновые боры здесь искусственные - их стали высаживать около 90 лет назад. А пойменные леса в низовьях у самой реки в основном натуральные. Леса вдоль Северского Донца очень ценны, говорит глава Украинской Природоохранной Группы Алексей Василюк.
“
Если уменьшить спутниковый снимок Европы до размеров тетради, видна зеленая полоса вдоль Северского Донца. Это самые обширные леса степной зоны и важная для охраны редких видов [животных] территория. Также все сосновые леса вдоль Северского Донца - это особый тип местообитания под названием "сарматские боры". Они отдельно охраняются Бернской конвенцией и имеются только здесь
объясняет специалист.
Поэтому лес вдоль главной реки украинского востока имеют ценность для всего Европейского континента, отмечает он.

"У нас в Карпатах и на Полесье нет таких лесов, которые составляли бы европейскую ценность. А вдоль Северского Донца все леса имеют такую ценность и нуждаются в охране", — объясняет Алексей Василюк.

Кроме того, здесь расположены природоохранные территории Национальных парков "Святые горы" и "Северско-Донецкий". Они охватывают все города, ежедневно появляющиеся в военных сводках: Славянск, Лиман, Северодонецк, Лисичанск, Рубежное, Кременную.

Обычно леса ценят за то, что они насыщают кислородом округу и защищают от пыли, но главная роль этих деревьев в Донецкой области иная — оберегать главную водную артерию Донбасса.
"Они — водоохранные, защищают берега от оползней. И там, где растут деревья, меньше испарение воды. Поэтому по берегам должны быть везде леса, реки без деревьев не могут, деревья должны "охранять воду". Влаги и так уже нет", — говорит чиновник Виктор Стороженко.

По данным руководителя госпредприятия "Лиманское лесное хозяйство" Алексея Приходько, с февраля по середину июня огнем повреждены около 9 тысяч гектаров лесов из 27 тысяч гектаров. Для сравнения, во время боев только в 2014 здесь потеряли 1,5 тысячи га лесов.
“
Хотя и интенсивность пожаров была невысокой, но они очень масштабны. Нанесен существенный вред охраняемым природным комплексам. Это то, что мы будем восстанавливать в течение следующих 50-60 лет
добавляет Алексей Приходько.
Лес продолжает гибнуть при каждом обстреле — огромные деревья крушит и выворачивает с корнем от взрывов.

"Когда прилетает снаряд, взрыв валит деревья, древесина повреждается осколками. То есть все эти леса в дальнейшем не годятся для использования в хозяйстве: металлические осколки снарядов в стволах способны повредить оборудование при распиливании древесины на доски. Ее можно использовать разве что на дрова", - объясняет руководитель Лиманского лесхоза Алексей Приходько.
Разминирование лесного грунта затянется на годы


Наибольший вред лесам в зоне боев сейчас – это загрязнение территории взрывчаткой.

"Боюсь, что разминирование затянется на годы. Лес полон снарядов, мин и других взрывоопасных предметов", — отмечает начальник Донецкого облуправления лесного и охотничьего хозяйства Виктор Стороженко.

По данным Министерства внутренних дел, разминирование всех загрязненных взрывчаткой территорий Украины (а это примерно 270 тысяч км², включая временно оккупированные территории) продлится до 10 лет.

А еще каждый взрыв или обстрел, попавший по лесам Донетчины, не обходится без долгосрочных последствий для грунта.

"Имеем загрязнение лесных почв остатками разорвавшихся снарядов. В результате каждого взрыва выбрасывается существенная часть содержащихся в снаряде веществ: тяжелых металлов, серы и других химических соединений. Их в почве не было и не должно быть. И это огромная проблема, которую будем решать десятки, а возможно и сотни лет", — объясняет глава Лиманского лесхоза Алексей Приходько.

Эколог Алексей Василюк приводит конкретные цифры таких последствий на примере участка поля после обстрелов в соседнем с Донетчиной Изюмском районе Харьковщины, возле села Долина. Этот спутниковый снимок с сотнями воронок от взрывов опубликовала 7 июня американская компания Maxar Technologies.
Украинские экологи насчитали на этом участке озимого поля площадью в 1 км² в общей сложности 2 052 воронки от снарядов калибра 82 мм, 120 мм и 152 мм. Считается, что в почву попало около 50 тонн железа, тонна соединений серы, 2,35 тонны меди.

Объем тяжелых металлов и других соединений, которых меньше, вычислить сложно. По меньшей мере, 90 тыс тонн грунта вывернуто взрывами.
“
Загрязнение от взрывов – это самое масштабное влияние. Сера на поверхности почвы смешивается с атмосферной водой (дождем, туманом, росой) и образует серную кислоту. От этого все почвенные организмы гибнут. Все это попадает в реку и долгое время будет загрязнять эту территорию
прогнозирует Алексей Василюк.
"Реабилитация земли, расчлененной воронками, дорога и ресурсозатратна, поэтому решение по ней следует принимать с учетом анализа плотности и тяжести последствий повреждений. Ведь альтернативный сценарий - "оставить территорию в покое и дать природе восстановиться" - не требует никаких средств", — пишут экологи Украинской Правозащитной Группы в статье по этой теме.

Но сейчас покоя там нет. Ведь оккупанты неоднократно пытались форсировать реку в районе Серебрянки и Дроновки Донецкой области, а также близ Белогоровки в Луганской области. Но у них ничего не получилось: артиллеристы ВСУ уничтожили переправы.

Украинские защитники обнародовали видеокадры - как выглядит лес и река после таких попыток агрессоров РФ навести переправу: десятки единиц разбитой техники, сотни сгоревших и сломанных деревьев.
Эколог Алексей Василюк отмечает: во время наиболее жарких месяцев лета леса в районе Северского Донца будут пылать еще сильнее.

"И то, что горело до этого, может оказаться незначительной частью того, что будет гореть, пока эта территория не будет освобождена", — говорит наш собеседник.
"О наших лесах — мы стояли на краю пропасти, а Россия столкнула нас вниз". Ущерб экологии пытаются зафиксировать
Директор общественной экологической организации "Бахмат" Владимир Березин считает: изменение климата в регионе нарушило баланс в эко-системах этих лесов задолго до 2014 года, а сейчас происходят процессы необратимые.
“
Что касается лесов — до полномасштабного вторжения мы "стояли на краю пропасти". А сейчас фактически Россия толкнула нас туда. Лично я боюсь, что леса Донбасса невозможно будет восстановить. Поскольку денег на это не будет. Раньше на это тратили сумасшедшие деньги, а сейчас тем более [это обойдется намного больше]. Эта война добивает нашу умирающую сеть лесов
говорит Березин.
Поэтому работники госпредприятия "Лиманское лесное хозяйство" фиксируют экологические преступления Российской Федерации, говорит директор Алексей Приходько. Они будут судиться против государства-агрессора и требовать компенсации. Сейчас в лесхозе понимают цену потерянного оборудования, но будут рассчитывать еще и вред, нанесенный лесу.

"Есть абсолютно приблизительные цифры, потому что у нас нет туда доступа. На значительной территории, где идут активные боевые действия и где территории оккупированы, — у нас нет доступа к ним, с тем чтобы определить объемы и масштабы убытков. Например, в середине июня начался пожар в Святогорском Национально-природном парке "Святые горы". Мне об этом говорил директор - он это видел, но [экологической] инспекции туда доступа нет. И пробы не можем взять — ни воды, ни грунтов, ни подсчитать количество пожаров в Нацпарке "Святые Горы", — объясняет советник министра защиты окружающей среды и природных ресурсов Украины, глава Всеукраинской экологической лиги Татьяна Тимочко.

К тому же методики для расчета нанесенного ущерба в Минэкологии еще только разрабатывают.

"Было задание правительства — [разработать] 10 методик по учету ущерба, причиненного различным компонентам природной среды. Из 10 нужных методик есть только 2. И все их необходимо верифицировать по европейским методикам. Это длительная и сложная работа, требующая совершенно новых подходов. Потому что значительная часть веществ, попадающих в окружающую среду в результате разрывов российских снарядов, — это вещества, ранее не определяемые", — рассказывает Татьяна Тимочко.

Она убеждена: самостоятельно справиться с этой задачей и задокументировать преступления против окружающей среды Украина не сможет. Поэтому Минэкологии уже обратилось к министрам-коллегам из ЕС за такой помощью, ведь придется подсчитать ущерб, нанесенный еще с 2014 года.
"На песках вдоль Северского Донца может приживаться единственный вид деревьев - сосна обычная. Если будет влага весной"
Чиновники лесхоза Донетчины уже думают над тем, как восстановить эти леса после деоккупации.

"Мы построили лесной селекционно-семеноводческий центр, который сейчас эвакуировали, чтобы больше [леса] высаживать. А теперь его нужно будет расширять втрое", — делится планами на времена после деоккупации Донбасса начальник Донецкого областного управления лесного и охотничьего хозяйства Виктор Стороженко.
Для справки: Селекционно-семеноводческий центр в Лимане построили в прошлом году. Он стал вторым таким предприятием в Украине. Новая шведская технология центра позволяла выращивать деревья массово и автоматизированно. Ожидали, что 95% саженцев будут приживаться. Этой весной специалисты высадили здесь первую партию сеянцев деревьев, но полномасштабное российское вторжение в Украину заставило лесхоз бросить посаженное, поэтому эти сеянцы без полива, вероятно, погибли. Часть технологического оборудования стоимостью около 15 млн грн успели эвакуировать в начале мая.
Виктор Стороженко говорит: климат в этих районах изменился, и на песчаных местных почвах имеет шанс прижиться только один вид сосновых.

"Если будут такие засухи, 3 года подряд жара и дождей нет, то как ни сади - оно не может вырасти, если на 2 метра [вглубь почвы] нет влаги. Мы видим, что можем выращивать на песках единственный вид - сосну обычную, которая в самых сухих условиях может вырасти. Допустим, если весна будет дождливой, сосна приживется, корень пойдет глубже, тогда дерево сможет пережить и засуху. Сосну нечем заменить в настоящее время", — рассказывает глава лесного хозяйства Донетчины.
По его словам, в селах в районе Лимана и Святогорска уровень грунтовых вод упал не менее чем на 6 метров.

"У нас в лесу были пропасти, где раньше были водоносные пласты. Сейчас пусто, туда проваливаются деревья вместе с корневой системой. Были озера, болота, еще и рыба водилась - высохло все. Сколько лет у нас не разливается Северский Донец!" Озеро Лиман в Лимане высохло — упал уровень грунтовых вод", — говорит Виктор Стороженко.

Пока примеры восстановления природных территорий после боевых действий в других странах у экологов неутешительны. В районе Верденской битвы на северо-востоке Франции в результате боев Первой мировой войны власть признала более 1 200 км² плодородных земель "полностью разгромленными". И спустя более чем столетие в муниципалитетах вблизи этой "Красной зоны" Франции людям еще запрещали потреблять питьевую воду. Из-за чрезмерного содержания перхолата, который используют в производстве ракет и боеприпасов.

На такой же территории растет сейчас и безымянный 600-летний дуб Святогорья и его "соседи", поэтому для них и будут искать способы спасения. Точного плана для этого пока нет.
Материал подготовлен в рамках конкурса «Экологические хроники: как вторжение РФ влияет на окружающую среду Украины», реализуемого ОО «Интерньюз-Украина» при финансовой поддержке Journalismfund.eu.