У россиян остаются более 200 пленных, которых держат со времен АТО/ООС, и их условия ухудшаются

В тюрьмах т.н. “ЛДНР” до сих пор остаются около 200 украинцев. Это пленные которых захватили еще до полномасштабного вторжения. Боевики после открытой войны постоянно ухудшают условия содержания. Родственники считают, что россияне пытаются такими ограничениями убедить пленных, что дома их не ждут.

Раньше пленным можно было поговорить с родными телефоном 15 минут дважды в неделю, передавать посылки с едой и медикаментами хоть ежедневно, но после полномасштабного вторжения передачи ограничили 20 килограмм раз в три месяца. Звонить больше нельзя. Такие объявления весной 2023 разместили во всех следственных изоляторах оккупированной части Донецкой области. Родственники считают, что таким образом Россия пытается показать заложникам, что дома их уже якобы никто не ждет и что Украина о них забыла, пишут Донбасс.Реалии.

Валерий Матюшенко нуждается в лечении, у него подозрение на онкологию, но посылки ему передают редко

“Мой муж даже по их так называемым законам имеет право на звонки по 15 минут дважды в неделю, как и все осужденные. Раньше разрешалось общение с родными. Пусть это и было по 1-2 минуты по местной связи. Сейчас их оставили без этого всего. Передачки разрешаются раз в три месяца. В последний раз мы смогли прислать ему еду 17 апреля” — жалуется Татьяна Матюшенко, жена одного из заложников боевиков Валерия Матюшенко.

Предпринимателя с Кальмиусского, что в Донецкой области схватили оккупанты посреди города в июле 2017 года. Он не скрывал проукраинских взглядов и за это сначала отсидел 10 месяцев в тюрьме “Изоляция”, а затем его осудили на 10 лет за якобы шпионаж. Мужчина сидит в плену в Макеевской исправительной колонии №32.

“У Валеры – подозрение на онкологию. Его состояние ухудшается: в последнее время он задыхается, у него осипший голос. <…> Насколько мне известно, мой муж сейчас весит 50 кг, учитывая, что его нормальный вес был 86 кг. За 6 лет моего мужа ни разу не посетил Международный Красный Крест, в какую бы дверь я не стучала, и кого бы не просила.”, – говорит жена пленного Татьяна Матюшенко.

Валерия Матюшенко постоянно вычеркивают из списков на обмен с 2017 года. Это объясняют тем, что его не хотят отдавать россияне.

Детальнее историю Валерия Матюшенко и Елены Пех мы рассказывали в материале “Потеряли надежду, но не остановимся”.Как родственники пленных пытаются вытащить близких из неволи и с чем сталкиваются на этом пути

Елена Пех почти не ходит, от дочери ей только иногда передают письма

“У моей мамы Елены Пех после допросов очень сильно пострадали ноги. Она почти не ходит и постоянно испытывает сильные боли. Поэтому она сейчас практически не спит. Когда ее били электрическим током у нее несколько раз открывались кровотечения и были приступы эпилепсии.<…> Я понимаю, что ей необходима медицинская помощь, иначе я потеряю свою маму. А она – мой единственный родственник и больше никого у меня нет”, — делится дочь пленной Елены Пех Изабелла.

Научная сотрудница из Горловки Елена Пех преподавала языки и водила экскурсии в художественном музее. Боевики заявили, что она якобы вербовала людей к сотрудничеству с украинскими властями. Ее осудили на 13 лет, 5 из которых она уже отсидела. Женщину держат в Снежнянской исправительной колонии №127.

За 5 лет плена Елену только раз приняли в больнице, где подтвердили разрушение тазобедренного сустава, но сказали, что не помогут, потому что необходимо комплексное лечение.

У Богдана Ковальчука проблемы с легкими

“Вообще плохо там ребята чувствуют себя. Те, кто ездит к родственникам-пленникам, кого пускают и с кем позволяют общаться, говорят, что ребятам там сейчас очень тяжело, особенно когда обрывают связь с родными”, — добавляет и бабушка одного из заключенных, Богдана Ковальчука, Татьяна Воц.

Богдана Ковальчука захватили в плен еще в 2016 году, когда ему было всего 17 лет. Его вместе с другими юношами назвали “ясиноватскими взрывниками”, которые якобы за деньги закладывали взрывчатку под машины оккупантов, и осудили на разные сроки. Ковальчук получил 10 лет за решеткой. Уже семь лет юноша сидит в колонии Тореза, бабушка не слышала голос внука с 2019 года.

Женщина говорит, что с ней не общаются представители украинской власти, но она держится и надеется на возвращение внука. Все, что о нем знают, – он очень похудел.

Напомним, кто решает судьбу пленных и какой путь проходят их близкие мы рассказывали в одном из материалов цикла о пленных до полномасштабной войны. Также мы поговорили с теми, кому удалось вернуться, про испытания возвращения.